Питер Пэн и Венди. Дети воды. Ветер в ивах. Джеймс Мэтью Барри

Задавака хрипло.

      Тут они все как один сняли шапки.

      – Теперь понятно, – протянул Задира. – Питер достал нам девочку…

      – …чтобы она о нас заботилась, – сказал Близнец. – А ты взял и застрелил её!

      Конечно, мальчишкам было жаль Шалуна, но себя они жалели ещё больше, и, когда он шагнул к ним, они от него отвернулись.

      Шалун страшно побледнел, но во всём облике его появилось достоинство, которого не было раньше.

      – Да, я её убил, – сказал он задумчиво. – Никогда раньше я не видел ни одной девочки, разве только во сне, и тогда я говорил ей: «Мамочка! Мама!» Когда же наконец она к нам прилетела, я взял и убил её.

      Он повернулся и побрёл прочь.

      – Останься! – закричали, жалея его, мальчишки.

      – Нет, – ответил он, содрогаясь. – Я так боюсь Питера.

      И в эту тяжёлую минуту они услышали громкий петушиный крик. У мальчишек душа ушла в пятки: это был голос Питера. Он всегда таким криком извещал их о своём прибытии.

      – Питер! – закричали мальчишки.

      – Спрячем её, – зашептались они и торопливо окружили Венди.

      Один Шалун остался в стороне. В воздухе снова прозвенел петушиный крик, и Питер опустился на землю.

      – Здоро`во, ребята! – закричал он.

      Они отдали ему честь, а затем опять наступила тишина. Питер нахмурился.

      – Я вернулся, – сказал он в сердцах. – Что ж вы не кричите «ура»?

      Они открыли рты, но не могли произнести ни звука. Впрочем, Питер так торопился сообщить им радостную весть, что не стал обращать на это внимание.

      – Замечательные новости, ребята! – весело сказал он. – Я достал вам всем маму!

      И снова никто не произнёс ни звука, только бедный Шалун упал на колени. Питер забеспокоился:

      – Вы её не видели? Она летела сюда.

      – О горе нам, горе! – закричал кто-то.

      А другой добавил:

      – О мрачный день!

      Шалун поднялся.

      – Питер, – сказал он спокойно. – Я покажу её тебе.

      Никто не двинулся с места.

      – Отойдите, Близнецы, – сказал Шалун. – Пусть Питер увидит.

      Все расступились, и Питер увидел Венди; он смотрел на неё и думал, ибо не знал, что надо делать дальше.

      – Она умерла, – сказал он в замешательстве. – Ей, верно, страшно, что она умерла.

      А что, если взять да и ускакать, посмеиваясь, от неё на одной ножке далеко-далеко и никогда больше сюда не возвращаться. Как бы все обрадовались, если б он это сделал! И как весело поскакали бы за ним следом!

      Но Питер взглянул на стрелу, которая попала Венди в сердце. Он вынул стрелу и повернулся к мальчикам.

      – Чья? – спросил он сурово.

      – Моя, – ответил Шалун, снова падая на колени.

      – Злодейская рука! – воскликнул Питер, занося стрелу, словно это был кинжал.

      Но Шалун не дрогнул. Он обнажил грудь.

      – Пронзай меня, Питер! – сказал он твёрдо. – Пронзай меня в самое сердце!

      Дважды заносил Питер руку, и дважды рука его падала.

      – Не могу, – сказал он с ужасом. – Что-то останавливает мою руку.

      Все