Визионер. Женя Гравис

эта проклятая девочка.

      Митя, подчинившись спонтанному порыву, вскочил и подошёл ближе.

      – Вы позволите?

      – Да-да, разумеется, – недоумённо ответил служащий.

      Самарин снял календарь со стены. Отличная печать, хорошая бумага. Митя рассеянно пролистнул страницы, пробежал взглядом остальные месяцы. Потом провёл пальцем по оторванным корешкам сверху. Ну да, разумеется – январь и февраль уже прошли.

      – Откуда это у вас, Олег Евсеевич?

      – Ах это… Наше общество выпустило. Такая традиция. Печатаем и дарим каждый год друзьям и соратникам.

      – Всё раздарили? Целых не осталось случайно?

      – Пожалуй, найдётся парочка.

      Попышев, бормоча, задвигал ящиками стола и в нижнем обнаружил искомое.

      – Вот, прошу вас. Примите в дар, от всей души.

      Подарок слабо пах типографской краской. Митя прочёл выведенное витиеватым шрифтом на обложке: «Женский портрет глазами русских художников. Календарь Московского художественного общества на 1920 год» и аккуратно отвернул первую страницу.

      Январь. «Снегурочка».

      Февраль. «Неизвестная».

      Таких совпадений не бывает.

      Теперь осторожно. Не спугнуть.

      Сыщик встал напротив секретаря. Наклонился над столом. Зловеще навис над испуганным человечком и, глядя в глаза и тщательно выговаривая каждое слово, угрожающе спросил:

      – КТО, ЧЁРТ ВОЗЬМИ, ЭТО ПРИДУМАЛ???

* * *

      – Ох, и напугали вы меня, Дмитрий Александрович! Аж сердце подпрыгнуло. Пощадите, мил-сударь, у меня здоровье и так слабое. Ну и методы у вас, – спустя минуту секретарь всё ещё вытирал платком вспотевшую лысину и нервно пил воду из стакана.

      – Вам, Попышев, не следует волноваться, если вы ни в чём не замешаны. Или замешаны?

      – Помилуйте, бог с вами. Я человек маленький, моё дело бумаги заполнять. Я и ведать не ведал, что наше объединение может заинтересовать полицию, а тем более Убийственный отдел.

      – Убойный. Ладно, давайте к делу. Когда принималось решение выпустить календарь?

      – Комитет, управляющий обществом, заседает раз в месяц. Календарь, стало быть, мы начали готовить заранее, в августе. С темой-то сразу определились – у нас все мужчины, ну, вы понимаете. А вот с выбором портретов спор возник. И какой! Два часа бились, препирались. Не могли прийти к единому мнению.

      – Но кто-то в итоге выбрал? Председатель?

      – Что вы, у нас демократия. Решили тайным голосованием. Поскольку членов комитета как раз двенадцать человек, каждый по одной и выбрал.

      – И ни у кого предпочтения не совпали?

      – К тому времени уже стало понятно, кто к чему склоняется, так что нет. Бог миловал, и так полдня прозаседали.

      – То есть кто именно за кого голосовал – узнать уже невозможно.

      – Боюсь, что нет.

      – Кто курировал печать, вы?

      – Нет,