Иисус моей веры. Аляска Мэд

х наркотические средства или психотропные вещества, запрещены законодательством Российской Федерации. За такие действия предусмотрена уголовная ответственность в соответствии с Уголовным кодексом Российской Федерации, вплоть до пожизненного лишения свободы (ст. 228, ст. 229, ст. 230, ст. 232 УК РФ). Нарушение этих норм может повлечь серьезные правовые последствия.

      Потребление наркотических веществ наносит непоправимый ущерб физическому и психическому здоровью, вызывает стойкую зависимость, тяжелые заболевания и угрожает жизни человека. В соответствии со ст. 46 Федерального закона от 8 января 1998 г. «О наркотических средствах и психотропных веществах», распространение информации, пропагандирующей употребление наркотиков, запрещено.

      Настоящая книга осуждает любые формы незаконного оборота и употребления наркотических средств и обращает внимание на тяжкие последствия, которые они могут повлечь.

      Часть первая

      Осенью деревья пестрили своей временной смертью, и я бродил среди них, потерянный и бессмысленный. В конце очередной тропы я нашел небольшой магазин. Лавка Гилсона была залита холодным электрическим светом. Ее стеклянная дверь с дребезгом открылась, словно жаждая заманить меня внутрь. Там все оказалось не таким мрачным. Молодой человек в красном жилете приветственно кивнул в знак благодарности тому, что я разделил с ним утреннее безлюдье магазина. Мне стало жаль продавца, и я решил двинуться вперед, чтобы не показывать свое нежелание покупать что-либо. Немного постояв напротив прилавка, я спросил о наличии уборной, хотя и сам до ответа увидел табличку с треугольниками и кругами. Открывая белоснежную дверь, я совсем не ожидал увидеть за ней обветшалое, разрисованное вызывающими надписями и пошлыми рисунками пространство. За неимением выбора я глядел в облупленное зеркало, но не в свое отражение, а на отпечатки ладоней и разной степени толщины пальцев. Через минуту я включил кран, смочил руки и вышел. Изобразив спешку, схватил первый попавшийся товар, оплатил его и зачем-то кивнул парню за кассой точно так же, как он мне при встрече.

      В нагрудном кармане твидового пиджака пряталась почти целая пачка красных Dunhill. Я не курил постоянно, но в минуты безделья обязательно тянулся за сигаретой и иногда курил три подряд. Из-за того, что я не позавтракал, меня подташнивало, поэтому сейчас я не осилил и одну. Делать было нечего. В такой ранний час я не мог думать, к тому же теперь закружилась голова, так что я просто сел у дороги. Выйдя из дома за час до занятий, предусмотрительно оставив это время на поиски нового колледжа, я бесцельно проводил его, понадеявшись на последние пятнадцать минут. К назначенному времени я поднял глаза, и не зря – издалека приближались две девушки в похожей на мою форме. Я вскочил и, невзирая на покалывание в правой ноге, ринулся обратно в лавку. Спрятавшись за стендом с журналами, я следил за девушками, попеременно анализируя их. Тут я понял, что и сам стал объектом слежки. Тот самый продавец с подозрением смотрел мне в спину. Извинившись перед ним, я медленно вышел на улицу. К счастью, девушки уже были на достаточном расстоянии, чтобы я не терял их из виду, а они не могли обнаружить меня. Это странное поведение я оправдывал нежеланием впервые предстать перед возможными одноклассницами прямо посреди улицы. Все же лучше было бы знакомиться в подобающей обстановке. На самом деле я пытался избежать этого знакомства вовсе. Девушки завернули за угол, и вскоре то же сделал и я. За поворотом открывался вид на трехэтажное здание из красного кирпича. Некоторые окна колледжа были отделаны витражными полотнами. Ближе ко мне было пересечение дорог, где медленно двигались черные машины, из которых высаживались младшие ученики. Пешком и на немногочисленных велосипедах двигались остальные. Все шли в парах или целыми группами, вид которых отталкивал от вступления в них. Я смешался с одинаково одетыми людьми в толпе и смог незамеченным добраться до высокой круговой лестницы, где меня увидели три хищника.

      Пока они размышляли над необходимостью включать меня в список жертв, я успел решить за них – вошел в класс и сел за самую крайнюю парту слева через ряд от той, где сидела девушка с оторванной от пиджака эмблемой. Немногие повернулись, когда учитель мельком представил меня классу, и на десять секунд не оторвавшись от своего занятия.

      Наивысшие сословия подобных учебных заведений славились отличительными успехами в жизни. На передних партах сидело будущее парламента и крупных компаний. Но все, что они собой представляли, было отголоском некогда удачливого предка, избавившего все свои будущие поколения от нужды что-либо делать. В середине были те, кто своим трудом превзошел все ожидания родителей, для кого поступление в это учебное заведение уже являлось поводом для гордости на всю оставшуюся жизнь. Именно такие «рабочие» студенты определяли высокие рейтинги, оставляя низкий шанс закрепиться в колледже тем, кто сидел на задних партах. От ученика, что перешел сюда в ноябре в выпускном классе не ожидалось ничего стоящего. В конечном счете должен быть кто-то, названный двумя процентами, о которых умалчивает руководство в формировании престижа.

      Я старался утихомирить внезапно настигшее меня побуждение испортить показатели колледжа до посредственности. В любом случае, если я получу за