Полный ахтунг. Эльза Кексель

я тут пирог организовала, – похвалилась соседка. – С абрикосами. А то ты, наверняка, ничего не ела. Бегаешь с самого утра голодная как савраска.

      – Если честно, да, – призналась та.

      – Чего же ты медлишь? Садись скорее за стол!

      – Спасибо. И что бы я без вас делала?! – усаживаясь перед пирогом, улыбнулась гостья. – М-м-м, какой аромат! Вы просто волшебница!

      Вильгельмина Карловна положила ей на тарелку большой кусок, и та принялась уплетать за обе щеки.

      – Ну, и как тебе? – соседка внимательно посмотрела на Кошкину. – Не пропал еще запал жить в Питере?

      – Запал не пропал, – ответила она, но как-то не очень уверенно. И призналась:

      – Но отваги, если честно, поубавилось. А еще я сегодня видела соседа.

      – Никак Димитрия?

      – Его самого.

      – Наверняка он предстал во всей красе? – иронично усмехнулась Вильгельмина Карловна.

      – Ага. Брел на автопилоте.

      – И как? Удачно добрел?

      – Нет. Навернулся и опрокинул мое ведро.

      – Ничего. Не переживай. Так-то Димитрий безобидный, – успокоила она. И смачно добавила:

      – Но тот еще засранец. Это факт. Извини, я за словом в карман не лезу. Называю вещи своими именами. Ничего с этим поделать не могу, но меня, старую перечницу уже не переделать. Ладно. Еще отрезать пирога?

      – Не откажусь, – улыбнулась гостья. «И это правильно. Наконец-то, за ум взялась», – где-то радостно промурзился толстый Пупс.

      – Вы знаете, а этот мужик как-то странно себя вел, – поделилась Лиза.

      – А чего с него взять? Понятное дело. Хряпнул с утра пораньше… – вздохнула соседка.

      – Да я не о том. Дим Димыч бубнил что-то странное. Почему-то решил, что я одна из… В общем, по его словам, одна из тех, кто там шастает… Вот я и удивилась, кто там может шастать?

      – Где? По коридору что ли?

      – Ага.

      – Что ж ты хочешь? Допился бедолага. Видать, «белочки» посетили, – отмахнулась Вильгельмина Карловна.

      – Да вроде нет. Я, конечно, не специалист… Дим Димыч был «под мухой», но до «белочек» там далеко. И, если честно, меня удивили его слова.

      – То, что вытворяет Димитрий со своей жизнью – полный ахтунг! Глупо обращать внимание на то, что он несет в пьяном бреду, – махнула рукой та. Ей явно не хотелось говорить на эту тему. Кошкиной это тоже показалось странным, но она промолчала.

      Глава 5

      Приятельница Лизиной тетушки носила фамилию Шмидт и по национальности была немкой. Всю жизнь эта импозантная дама преподавала в университете, на кафедре германской филологии. А еще слыла грозой всех студентов.

      Вильгельмина являлась одним из лучших специалистов в немецкой грамматике и на экзаменах могла замордовать до полусмерти. «И что с того? – невозмутимо пожимала на это плечами железная фрау-преподаватель. – Раз ввязался в драку – маши кулаками. А пришел учиться – учись, а не пинай балду».

      Вильгельмина Карловна была интеллигентнейшей женщиной, идеально владела и русским, и немецким литературными языками.