Зазеркалье. Потерянное дитя. Ксения Шмелёва

легко разглядеть как ее зрачки расширены от… страха?

      «Откуда появился этот огонь?»

      − А ты не догадываешься? – только теперь можно было понять, что этот голос принадлежал далеко не Лилит, – это все ты, никчемная маленькая Мариса, которая не может принять тот факт, что она не человек. Какая ты жалкая, пугливая девчонка.

      − Заткнись! – на виски давило, будто кто-то бил по голове молотком. Вместе с боль играло чувство страха, нашептывающее бежать, прятаться, все что угодно, лишь бы не чувствовать эту муку.

      Схватившись за голову, девушка упала на землю не в силах больше стоять на ногах. На душе скреблись кошки от пустоты и нескончаемой пытки разума. Из носа хлынула кровь от жара в висках, такого колкого и сдавливающего, она никогда не испытывала подобного. Еще одно мучение, которое Мариса никогда не забудет, глаза сами по себе закатывались под веки от спазмов.

      − Ты думала, что сможешь жить так же, как и раньше? ─ это делал не человек, словно нечто злое и тягучее, ─ я тебя уничтожу, как и твоих родителей!

      «Мариса, Мариса, слушай мой голос. Слушай только его, не позволяй пробить твои стены разума, не позволяй ей проникнуть в твои воспоминания еще глубже», − параллельно зазвучал глубокий бас уже знакомого голоса.

      «Да сколько можно залезать в мою голову», − девичьи уста не двигались, но мысли кричали, прося о пощаде.

      «Приди в себя, Мариса. Тебе нужно встать и пройти через барьер, чтобы она не смогла больше проникнуть в твои мысли»

      «Но, я не могу. Мне так больно», − умоляюще отвечала Мариса.

      − Я с тобой не закончила, − женское шипение продолжалось, но теперь оно слышалось, как фоновая музыка, а все остальное внимание переключено на того, кто сидел внутри черепной коробки.

      «Ей нужно тебя сломать. Будь сильнее, вышвырни чужого из головы!»

      Где-то снаружи тараторила Лили, прося очнуться. Какая ирония, буквально за пару дней голова Марисабель стала, как общественное место переговоров с табличкой на двери у входа «Заходи, кто хочет». От этого хотелось смеяться, да так, чтобы дыхание сперло, не оставляя места для вдоха. Маттсон не могла разобрать, где мысли, а где реальность. В каком месте начинается и в каком заканчивается настоящее, подключая игру воображения… если, конечно, это игра…

      − Мариса, это я −Лилит. Очнись, очнись ну же, − ведьмовские очи молили о прощение, молили о том, чтобы подруга, лежащая перед ней выжила, − прости меня.

      «Вставай и перейди барьер», − громкий и приказывающий тон был громок.

      − Мариса…

      «Вставай»

      − Ты меня слышишь?

      «Вставай»

      − Прости меня, только живи, я умоляю тебя…

      «Открой глаза, мой ангел»

      «А ты кто?», − вымолвила в мысли Мариса.

      Приоткрыв веки, она увидела перед собой на коленях испугавшуюся Лилит, держащая в своих маленьких ладошках лицо девушки. За ее спиной стоял силуэт. Яркий и сияющий силуэт женщины в синем одеянии. Она была красива и мила, ее улыбка нежная и ласкающая, словно она смотрела на самое дорогое в ее жизни.

      «Я ее раньше видела…