Жена на полставки. Кристина Зимняя

«М», видимо, обозначавшей часть названия «мороки».

      – Прошу! – донеслось из-за деревянной преграды. Я потянула створку на себя и вошла. – Милости Змея, – старомодно поприветствовал меня, вставая, совсем еще не старый, лет тридцати пяти на вид, маг с усталым лицом. – Холис Ард, – представился он. Светло-карие, почти желтые, как у Повелителей, глаза смерили меня внимательным взглядом из-под припухших век.

      Я ответила не менее пристальным взором, задержавшись на разбросанных по столешнице бумагах, очень похожих на счета, и вежливо отозвалась так, как было принято еще во времена прадедов:

      – И жалости Грис!

      Чародей поспешно сгреб чуть примятые листы в ящик, опустился в кресло, указал мне на стул, стоявший по другую сторону стола, и с деланным изумлением протянул:

      – Лэй знакома с традициями?

      – Лэй кое-что читала, – пояснила я, усаживаясь.

      – Что же привело ко мне… – мужчина помедлил и жестом – сперва сжав пальцы в кулак, а потом резко раскрыв его, – выпустил в мою сторону облачко желтого тумана: – супругу чародея?

      Эсты вспыхнули, яркими лучами пронизывая кружево перчаток. Впрочем, точно так же они были бы видны и сквозь кожаные, и даже железные – брачные метки магов не только говорили о том, что женщина не свободна, но и, чутко реагируя на направленные чары, предупреждали о неприкосновенности для других чародеев. Неприкосновенность эта, конечно же, была довольно условной, но как-то воздействовать на жен братьев по дару было своего рода табу.

      – Небольшой вопрос, который я предпочла бы выяснить без помощи мужа, лэйд Ард, – мило улыбнулась я, вынимая из сумки сверток и подвигая его к хозяину кабинета. Синяя бумага поразительно совпадала оттенком с еще не совсем погасшими эстами.

      Маг деловито натянул сафировые перчатки и принялся распаковывать предложенный к рассмотрению предмет.

      – И в чем вопрос? – подцепив двумя пальцами алую ленту, поинтересовался маг.

      – В том, безопасен ли этот подарок поклонника.

      За моей спиной скрипнула дверь, чародей бросил в ее сторону один-единственный взгляд и, извинившись, вышел. Я, хоть и повернула голову почти сразу, увидеть, что так встревожило Холиса, не успела. Алая полоска шелка, оставленная магом на столе, невольно приковывала мое внимание. И вызывала не самые приятные воспоминания о полутрансе после прочтения письма. Чтобы отвлечься, я заглянула в сумку и принялась перебирать содержимое, раскладывая по внутренним кармашкам. Указательный палец ощутимо царапнуло. Я ойкнула и вытащила сломанную брошку. В голову пришла забавная мысль: безделушка таким болезненным способом намекает, что неплохо бы ее починить. Тем более, что за дверью с буквой «А» на табличке, должен скрываться такой же непритязательный, как Ард, артефактор.

      Холис вернулся через пару минут и, еще раз извинившись, снова устроился на своем месте. Он подержал над ключиком и лентой сперва одну ладонь, потом другую, затем