Тайный обожатель. Натали Лавру

она отмеряла от каждой полосы 2,58 метра. Значит, рост великана был около двух с половиной метров.

      Его худощавая фигура, обтянутая серой кожей, казалась каменным изваянием; огнем горели только глаза – глаза существа, которое застали врасплох.

      Пришелец или не понимал человеческую речь, или делал вид, что не понимает.

      О том, что он пока не собирается убивать ее, Оля догадалась довольно быстро, но перспектива сосуществования в одной квартире отнюдь не радовала.

      Из справочника Оля знала, что серые великаны могут мгновенно усыпить кого угодно и неограниченно перемещаться в пространстве.

      Появление в доме пришельца напрочь лишило Олю аппетита. Попытки прогнать страшилище тоже ни к чему не привели. Как только ее рука начинала тянуться к телефону, великан издавал грозный рык, от которого по всему телу пробегала судорога.

      Вечером, когда Олин желудок громко заявил, что голоден, великан приступил к более агрессивным действиям: он схватил девушку, и она сама не поняла, как оказалась на кухне, а под нос ей сунули копченую курицу.

      «Накормить меня, что ли, решил перед закланием?» – испугалась Оля.

      Она замотала головой в знак отказа, но великан оторвал куриную ногу, отхватил от нее кусок и рыкнул. Оля обратила внимание на зубы чудовища: они все были с заостренными концами, и их оказалось много, раза в два больше, чем у человека.

      Вновь услышав грозный рык, Оля подчинилась и, не чувствуя вкуса, съела кусок курицы.

      Великан обрадовался, он стукнул по столу кулаком, схватил гранат и за полминуты искромсал его без остатка, затем ткнул себя пальцем в грудь и произнес на своем языке какое-то слово, которого Оля просто физически не смогла бы произнести.

      Язык у пришельца был длиннее и тоньше человеческого. Звуки, которые он издавал, казались чем-то средним между змеиным шипением и рычанием хищного зверя.

      «Это он так знакомится?» – подумала Оля.

      Чудовище не сводило с нее глаз. По ее нахмуренным бровям великан понял, что его имя звучит для нее непонятно, и произнес его еще раз, а затем ткнул пальцем в Олю, как бы требуя, чтобы она назвалась.

      – Оля, – произнесла она.

      – Хола, – довольный собой, повторил великан.

      – Оля! – ей не понравилось, как великан исковеркал ее имя.

      – Хола! – снова прозвучало в ответ.

      Великан принялся попеременно тыкать в грудь то себе, то Оле и произносить имена, а затем потребовал от собеседницы того же. Он повторял ей свое имя, пока она не научилась произносить его максимально похоже: «Хастад».

      Оля смотрела на чудовище, и ей казалось, что во всем его облике нет ни капли цвета, то есть он был весь серый, как мокрый асфальт или свинец, и даже одежда на нем была в тон коже. У Оли возникли смутные сомнения, что и плащ, и брюки выделаны из кожи его сородичей. Слишком уж одинаковые цвет и структура.

      «То есть… Хастад – каннибал? – ужаснулась Оля. – Нет-нет… лучше об этом не думать…»

      Улыбаться страшилище не умело. Если его рот оставался закрытым,