Российский Варяг. Алексей Владимирович Бойков

Все также спокойным, ровным тоном отвечал Ван.

      Йонг все больше нервничал, его лицо наливалось краской. В этот момент он был так эмоционален, что готов был вспыхнуть как спичка.

      – Про чхинильпха всегда все заранее известно! Просто нашей воли нет, как и сил! Была бы моя воля, всех бы этих предателей перевешал на столбах! У них деньги и покровительство проклятых Японцев, а у нас что? Разваливающийся чогачип6 и четырнадцать патронов на три ржавые винтовки!

      Ван созидательно поднял брови и снова сел за стол.

      – Мы с тобой на эту тему говорили ни один десяток раз. Если ты будешь думать, что про них всегда все известно заранее, то ты обязательно попадешь в западню. Никогда не стоит недооценивать противника! Те, кто сотрудничает с японцами, не отличаются глупостью. Именно поэтому у, как ты выражаешься – чхинильпха власть и деньги, а у нас разваливающийся чогачип.

      Йонг прервал его свои возгласом, – глупость! У этих поборников чести на уме только деньги! Они весь город отдали на откуп японцам. Кого не спроси – все это знают. Они ходят к японским магистратам и даже не скрывают этого!

      – Они холодны, беспринципны и расчетливы. Среди них никто не говорит о совести и любви к своей стране, но свои личные интересы они отстаивают с завидной настойчивостью. И они не хлеще нас будут защищать свои активы. Надо лишь уяснить, что нашей страной правят ни совесть, честь и достоинство, а деньги и товары. Все это есть у японцев и у тех, кто с ними заодно. – Сказал Ван.

      – Корейский народ это не одобряет! Воля народа всегда возьмет свое! – Йонг негодовал.

      – Когда речь заходит про фундаментальные изменения через волю народа, под этим всегда подразумевается процесс нескольких десятков лет с сопутствующими мировыми потрясениями. И никак иначе! Один патриотически настроенный корейский юноша двадцати лет, который готов порвать последнюю рубашку за защиту страны от японского экспансионизма, при этом держа в руках японскую винтовку и японские патроны, ничего не изменит! – Ван был уверен в том, что говорит.

      На покрасневшем лбу Йонг выступила едва заметная испарина. Он никак не мог вразумить, почему его понимание мира никто не поддерживает. Этот факт отбивал у него всякое желание слушать и слышать любое другое мнение.

      – А ты, Ван, на шестом десятке так задеревенел, что потерял стремление к сопротивлению и борьбе! Нельзя плыть по течению, нужно бороться за свой дом.

      Ван ухмыльнулся и допил воду из стакана.

      – А ты, Йонг, лучше бы манерам поучился, а то гляди созреют у тебя когда-нибудь дельные мысли в голове, а тебя в светлом обществе и слушать не станут.

      После еще нескольких незамысловатых комментариев в адрес друг друга разговор закончился. Ван задремал на скрипучей кресло-качалке. Йонг после того как закончил обслуживание оружия принялся латать порванные сапоги.

      Спустя час в чогачип пришел Мэй. Он снял с себя потертый серый Чокки7, разулся, и подошел к крепко

6

дома для среднего и низшего классов.

7

куртка