Вертикальная радуга. Николай Зайцев

предложила она и, я понял, что моё «просто» – это ничто по сравнению с её «просто». Меня, наконец-то, отпустили. Щеки горели.

      – Мальчик-одуванчик. – Погрозила мне девушка пальчиком, не спуская с меня вызывающего прищура, и, отходя к Симе. Подошла веселая компания. Брагина тащил на себе Вялый и хмурый водитель. Он сказал:

      – Кончай выпендриваться. Водка выветривается, пиво тухнет, ну, а девушки заждались. Сам видишь.

      Сима видел и он торжествовал – какое веселье без него? Никакого. Они объединились, теряя ко мне всякий интерес и, уходя, оставили меня одного, наслаждаться в гордом одиночестве своими мыслями.

      С уходом Симы стало грустно. Я поежился, глядя на море. Дождался, пока компания не скроется из виду, и только тогда поднялся. Сколько идти домой? Два-три часа? А может сразу идти к ларьку? И прийти к открытию, как ни в чем не бывало. Чудесная мысль.

      Я решил срезать через сопки. Часа через два, когда я уже подходил к городу, и мне пришлось идти в пролеске вдоль автострады, мимо меня пронеслась странная «пятерка». На капоте сидел Сима, держась руками за дворники, он пел. Сначала я не поверил галлюцинации, подумал, что меня посетил мираж – машина промчалась на бешеной скорости, но потом я узнал голос друга. Ноги сами вышли на пустынное шоссе. Я какое-то время смотрел вдаль, в след удаляющейся машине и думал.

      Что это за интонация? С секунду соображал. Потом улыбнулся. Интонация человека, у которого праздник удался.

      Глава 3

      Навязчивая мысль о том, что надо купить оружие в ларек, преследовала меня с первых дней работы. За месяц через мои руки прошел такой арсенал, начиная с тупых кухонных ножей и заканчивая беретами, что можно было бы вооружить не одну дивизию морских котиков или свиней (кому, как нравиться). Люди пытались всучить мне всякий хлам и при этом содрать три шкуры, думая, что я сижу на денежном мешке. Руся моего увлечения не понимал. Он даже высказывал страх и был явно напуган, видя во мне тайную угрозу.

      Но, как он меня не отговаривал, что только я не услышал из его лживых уст, оружие, после долгого отбора, наконец-то приятной тяжестью легло на дно пакета. Я несколько раз заглядывал в него, любуясь дивными линиями, и, не веря долгожданному чуду. Признаться, о таком я и не мечтал.

      Руся приехал не один. Я видел, как вслед за ними прикатила ржавая «тройка», заботливо перебинтованная в нескольких местах пеньковой веревкой. Я поспешил открыть дверь, догадываясь, что прибыл товар. Под чутким руководством Руси, парни, выпрыгнувшие из мертвой «коросты», стали носить ящики с водкой. Тот, что был старшим, хитро успел мне подмигнуть и сообщил следующее:

      – Отличный товар! У нас самые низкие цены в городе. Меня зовут Дима. Но все зовут меня «прапор». Морская авиация, сынок!

      «Папаша» мне не понравился. Ловеласы и пустомели всегда меня настораживали – такие на заводе мало работали, но всегда много говорили. Часто и ни о чем. Оплетая словами с нулевым значением. Тем более папа всегда говорил, что в армии хуже ефрейтора,