Универсальный пассажир. Книга 2. Соломенный город. Василиса Чмелева

жить, когда ты не такой как все, ненормальный, – я посмотрел на свой шрам, проходящий вдоль запястья, и потер его.

      – У всех свое понятие ненормальности, – ответил Оскар. – Что у тебя с рукой?

      – Когда я был примерно в твоем возрасте, я ходил на баскетбол, – сказал я, продолжая изучать ворону, которая словно слушала меня, поблескивая своими синими глазами-бусинами. – У меня отлично получалось играть в команде, и я был на хорошем счету у тренера. Не всем это нравилось, естественно. Однажды после тренировки, когда я возвращался домой вдоль примерно такой же трассы, меня догнали трое мальчишек из команды. Мы подрались и в перепалке, один из мальчишек, достал маленький складной ножик и рассек мне мышцу на руке.

      – Ну и жуть, – поморщился Оскар.

      – Заживление было долгим, в это время я не мог играть. За этот период в команду успели взять замену, а ребята один за другим стали забывать о моем существовании, – вздохнул я.

      – Ты не пытался вернуться в игру, когда восстановился? – спросил малец.

      – Нет. Я тогда был очень обижен на всех и не хотел больше пересекаться с ними. Баскетбол для меня закончился, как и желание впредь выделяться.

      – Но ты ведь стал художником, – заметил мальчик. – Это тоже выделяет тебя из толпы.

      – К тому времени я уже понял, что нельзя никому позволять заглушать свои желания, – кивнул я. – Причина жить ведь кроется именно в этом.

      Ворона издала громкое карканье, взлетая вверх. Казалось, будто ее крыло восстановилось, и она уверенно улетела, продолжая каркать вдалеке.

      – Видно она тебе благодарна, – улыбнулся мальчик, глядя в сторону птице.

      – За что?

      – Может ей не хватало этого, чтобы кто-то в нее поверил.

      – Вечно ты со своими странными умозаключениями, малец, – рассмеялся я. – Это всего лишь птица.

      – Как скажешь, – мальчик показал на крытую часть остановки, за моей спиной. – Как думаешь, что там были за объявления?

      Я взглянул на неровные остатки бумаги, приклеенной к железной части остановки и слегка подрагивающей от ветерка.

      – Не знаю, может продажа квартир, как это зачастую бывает.

      – Никакой фантазии, – цокнул малец, – а еще творцом себя считаешь.

      – Да какая разница, – сказал я и снова сел на лавочку, которая издала неприятный скрип под моим весом.

      – Нет, ну правда, – не унимался Оскар. – Мне вот всегда интересно разглядывать такие объявления, пока жду автобус. Иногда там бывает что-то интересное.

      – Например?

      – Например, продажа раритетных кукол или скупка ювелирных изделий.

      – И что в этом интересного? – скрестил руки на груди я.

      – А разве тебе не любопытно, почему человек решил продать раритетную куклу, в которую могла играть его прабабушка, или какое-нибудь кольцо? За этим наверняка стоит существенная причина.

      – Тебе очень скучно, пацан, – покачал головой я.

      Битый час мы сидели на остановке. За это время на трассе ничего не изменилось: не проезжали машины, не приземлялись