Двери самой темной стороны дня. Сен Сейно Весто

озера, разбитое камнями и лесом. Его легко было видеть: с базальтовыми гранеными остриями, с непроницаемыми глубинами, уходящими отвесно вниз, на далекое дно горной трещины, с вялой, едва заметно вьющейся дымкой согретого тумана, с нежно искрящимся ломтиком золотисто-бледного лимона прямо посередине, который зернистым айсбергом медленно перемещался вдали границ полусонного водоема; у Гонгоры сводило скулы, он встряхивался, оборачивался и замечал множество черных блестящих глаз-бусинок. Бусинки переглядывались. Они были задумчивы и неприязненны. Они провожали его взглядом и еще долго смотрели вслед из-под листьев травы. И уже не было над головой развесистых крон деревьев, не касалось уха шуршание острых камней под мокасинами и тяжелого размеренного дыхания, и становилось ясно, что эти близоруко угрюмые исполинские каменные надгробия – всего лишь только эффектный призрак, дополнительный антураж к какому-то незнакомому эвересту. Только неестественно четкая линия далекого горизонта, пропасть и парапет над ней. В синем небе кто-то висел, то ли дракон, то ли инопланетянин. Время пахло теплом.

      День клонился к своему закату.

      Штиис, согнувшись, поковырял острым кончиком томагавка землю.

      – Ты не знаешь, – спросил он, – как отличить: габбро или эклогит?

      Гонгора смотрел вдоль по склону, где дальше прямо над ними, на недосягаемой высоте слонялась беспризорная вислоухая горная овца.

      – Я только знаю, как отличить базальт – по присутствию стекла. Стекло, – объяснил он. – Очень легко запомнить.

      – Да это тоже базальт. Тут все базальт. – Штиис осторожно постучал топориком по камушкам, усевшись на корточки.

      – Стекло в базальте очень просто можно объяснить большой температурой в вулканическом разломе. Когда горную породу вынесло наверх магмой.

      Штиис покачал головой.

      – Вот эту штучку я где-то уже видел. Похоже на амфибол.

      – Как, значит, ее выперло всю сюда, под большим давлением с самого дна, – гнул свое Гонгора, – разогретую до последнего градуса бешенства… Слушай, так они, наверное, все на разной глубине кристаллизовались. И под разным давлением.

      – Ну, – сказал Штиис. Он глядел непонимающе.

      – У тебя шпат есть полевой на руках? – спросил Гонгора нетерпеливо.

      – Ну, – ответил Штиис.

      – Пироксен у тебя есть?

      – Ну.

      – Так чего ты мне голову морочишь?

      Штиис смотрел не понимая.

      – Так он тут должен быть, с пироксеном, – произнес он со страшным разочарованием.

      – Правда? – Гонгора выглядел удивленным. Он снова смотрел наверх, теряя интерес. – Ты лучше скажи мне, как она туда смогла забраться… Нет, ты лучше скажи, как она оттуда будет спускаться, мне вот что интересно…

      – Кто, – спросил Штиис. Он тоже глядел наверх. Наверху никого не было.

      – Уже спустилась, – пробормотал Гонгора. – Пополуденная тень деда