Шутка шутера. Валентин Никора

получили на завтрак кашу с добавкой этого алхимического камня. Увы, все сорок монахов Штальгаузенского монастыря скончались в страшных муках.

      С того дня Леонардус зарекся проводить свои эксперименты, а злополучный камень прозвал «антимониумом», то бишь средством против монахов.

      Вся эта история сильно смахивала на ситуацию, в которой оказался сам фон Шлиссенбург.

      Фридрих словно очнулся. Он осознал, что пока его мысли были заняты возвращением величия Германии, с ним самим невидимый Леонардус, по-прежнему, проводил зловещие эксперименты.

      Да, этот чертов Аррах вызвал с Земли не только людей, но и псину. Уж не затем ли, чтобы использовать весь генетический материал для создания сверхбойца? Смешать пепел немецкого майора и русского мафиози – да, в этом что-то было. А вместо кота – использовать водолаза. Почему нет?

      Но раз Фридрих в Зале Ожиданий, значит, собака и Соколов ускользнули от Арраха.

      И еще: все эти мысли о том, чего не вернуть – они могли быть внушаемы именно для того, чтобы Фридрих не думал о более значимых и важных вещах!

      Залы Ожиданий – это не просто тюрьмы – это мощный психический излучатель для подавления мыслей. Да, это несомненно!

      Наверное, Залы Ожиданий настроены именно на бездушных граждан, вот и случилось с немцем непредвиденное прояснение ума. Фон Шлиссенбург вдруг вынырнул из депрессии потому, что эмоционально ощутил себя на месте сжигаемого чернокнижника и его кота. А граждане – так не могут, ибо не чувствуют и не воображают.

      Представив себя лишь ингредиентом философского винегрета, Фридрих мгновенно протрезвел. Он понял, что его просто законсервировали, чтобы не пропал, а то потом придется нового офицера с Земли вытягивать! И это означало, что нет никакой миссии, что здесь, как и всюду – идет политическая игра – и только.

      И в тот миг мечта о военном реванше окончательно рухнула в сердце тридцатипятилетнего романтика. Его ум заняли более насущные проблемы. Сразу ушла вся хандра. Больше тупо смотреть в стену фон Шлиссенбург не собирался!

      Фридрих встал, привел в порядок мундир, застегнувшись на все пуговицы, начистил сапоги куском ткани, оторванной от простыни, и при таком параде сел к тюремному компьютеру, вбивая в строку поиска слово «Шеллеш».

      Доступ к информации был тут же благополучно заблокирован. Но барон не сдавался. Он вбил имя Арраха.

      Процессор натужно закряхтел, точно растерянный библиотекарь, к которому обратились за помощью в подборе литературы о том, чего в природе, и быть не может.

      Монитор тревожно замелькал алой полосой, перечеркнувшей выпавшую страницу какого-то информационного сайта.

      Фридрих плотоядно усмехнулся. Сейчас он стремился нанести максимально возможный ущерб врагу. И если не было способа отсюда сбежать, то нужно было оставить после себя: лишь дымящиеся руины!

      Монитор вдруг на мгновение погас, и тут же