За гранью игры. Валентин Никора

Просто улыбка фортуны: пес сейчас сдохнет, Теллет – зависнет и придется мне прыгать по неприветливым скалам как горной козе! И ведь был шанс у дурака! Вместо того, чтобы в метеоритные потоки пускаться, надо было сразу Землю представлять, вдруг бы что выгорело? Да, плохо иметь два мозговых полушария: каждое из них думает само за себя, и между собою они не советуются! Что ж, в этом Аллана совершенно права: думать нужно мозгами.

      Сверху на меня надвинулся цилиндр, такой же, как душ.

      – Иван, отойти от пса.

      Надо же, компьютер не совсем еще накрылся. Я послушался. Банга закрыли глухие стены.

      – Что там, Аллана, жить будем?

      – Слушай, Иван, а чем ты пса кормишь кроме мяса?

      – Не знаю. – пожал я плечами. – Он у меня не давно живет. Пиво любит.

      – Что такое пиво?

      Как мне надоело отвечать на дурацкие вопросы! Вроде бы Алана уже совсем на нормального человека походит, но потом как спросит чего, хоть стой, хоть падай!

      – Знаешь, – я плотоядно усмехнулся, предчувствуя, что мои объяснения очень кому-то не понравятся, – вообще-то, я грамотный. К нам даже профессор какой-то приезжал. Он нам популярно объяснил, что пиво, водка и вино – суть алкогольные продукты, а готовятся следующим образом. Берутся специальные дрожжевые микробы и помещаются в питательную среду. Микробы – они не культурные: где едят, там и гадят. Ну и, в конце концов, бедные микробы умирают, захлебнувшись в собственном дерьме. Пиво и водка – это напиток из трупиков и их испражнений. Крепость напитка зависит от того, сколько напиток бродил, то бишь, как хорошо трупики разложились. А вот дорогостоящее вино – это когда из напитка трупы отцеживают, а испражнения – оставляют. И мы с Банга все это пьем.

      Аллану искривило так, будто ей в рот засунули килограмм лимонов:

      – Фу, какая гадость!

      Я торжествовал: вот так-то! Нечего тут из себя интеллектуалов корчить. Мы тоже кое-чему обучены!

      – Как часто Банга употребляет это пиво?

      – Ну откуда же мне знать? – я пожал плечами. – При мне – один раз. Утром, перед тем, как мы провалились в компьютерную игрушку.

      – У Банга отравление. Ничего твоему псу не поможет. Резервов Теллета уже не хватит, чтобы регенерировать и затянуть даже прыщик.

      Мне стало тоскливо.

      – Ладно. – сказал я. – Давай хоть похороним пса по-человечески. На этом ваше Морддроме воздух-то есть?

      – Конечно.

      – Освободи моего Банга, и открой двери наружу. Я не хочу, чтобы мой друг умер в жестяной банке, он ведь не робот, а тварь божья!

      И я вынес бесчувственного пса на вершину скалы:

      – Смотри, Банга, куда занесла нас судьба! Мы – покорители мира!

      Но пес лишь вздрагивал всем телом и не открывал глаз.

      Аллана вышла следом:

      – Слушай, Иван.

      – Дай ты псине умереть достойно! – я был зол на инопланетян, на собственную глупость, на Аллану, на Пиррия, на Шеллеша, на Теллета, на весь белый свет