Освоение русскими кольского Заполярья. Александр Георгиевский

ковры, сухие пригорки – белые ковры лишайников (ягеля), среди них растут пятнами толокнянка, арктоус, филлодоце, лаузелеурия, все перечисление видов растений требует осведомленности в ботанике для читателя.

      Дальше от берега и по низинам растет карликовая березка с листьями-монетками, низкорослая ива вперемешку с вороникой, багульником, черникой, брусникой и пятнами разнообразных мхов. В закрытых от ветра местах растет береза извилистая с низкими изогнутыми стволами, часть из которых нередко засохшие. В низких, заболоченных местах преобладают моховые болота с осокой и зарослями ив и березок. По долинам рек кривоствольные березы еще растут в зоне тундры, но все равно для строительных целей они не годятся. Только из торфа можно построить землянку, а мхом проконопатить срубы из бревен, доставленных из других мест. Вот и весь строительный материал мурманского побережья. Из камней можно сложить разве что забор, а каменные жилища в холодном климате невозможно и нечем обогревать, поэтому поморы их никогда не строили.

      Чтобы понять, как происходило заселение берегов Мурманского края, необходимо обратиться к истории. С конца XV века на севере стало возникать феодальное землевладение в лице монастырей. Иван Грозный отдал Кирилло—Белозерскому и Соловецкому монастырям всю Умбскую волость, то есть весь Беломорский берег. Позднее монастыри продвинули свое влияние вплоть до Норвегии, основав Печенгский монастырь. Монастыри взимали с населения как десятинный, так и натуральный налоги. Так, за лов рыбы в реке Вороньей в XVIII веке брали 6 рублей в год, в реке Териберке 9 рублей в год, что было немалыми деньгами.

      В Елизаветинское время возникали монополии (право одного лица) скупать продукты промыслов – трескового, сельдяного, зверобойного. Монополистами на Севере стали приближенные к императрице барон П. П. Шафиров, граф П. И. Шувалов. Промышленникам строжайше запрещалось продавать добытое на промыслах всем, кроме агентов монополистов. Они, не имея конкуренции со стороны вольных скупщиков, предельно занижали закупочные цены. Это привело к упадку промыслов, разорению промышленников, рыбаков и хозяев судов.

      Екатериной второй (1762—1796) монастырские владения в 1764 г. были упразднены. Промышленники стали государственными крестьянами с уплатой налогов в казну. В 1768 г. все морские промыслы стали вольными, и поморы получили возможность ловить и продавать улов и сало морского зверя любому купцу внутри страны. Правительство пошло и на другие послабления, отменив пошлины с рыбных и зверобойных промыслов, салотопен, домов и бань в 1775 г., а с 1780 перестали брать пошлины с судов, приходящих с промыслов. После этого промыслы стали оживать, поморы богатеть, обзаводиться новыми судами, ловить больше рыбы. Для сравнения, во время монополий на рынок поставлялось едва 40 тонн сушеной и соленой трески, а в 1789 г. уже продавалось 214 тонн. Разбогатевшим крестьянам с капиталом было разрешено переходить в купеческое сословие.

      Реформа 1861 г. по отмене помещичьего владения