Хрусталь. Антон Щегулин

которые задержались на работе. Среди них коренастый и широкоплечий Макс Ан – большой «энергетический» начальник, Витя Шаров – хирург-трансплантолог, который специализировался на пластичных органоидах, Олеся Виноградова – наш специалист по связям с общественностью, а по совместительству ещё и специалист по персоналу, кто-то обмолвился словечком, что она недурный математик в прошлом, но глядя на её внешность верилось слабо.

      Шум и гам усилился, мы все стали активно здороваться друг с другом, когда Макс пожимал мне руку, складывалось ощущение, будто я здороваюсь с Карелиным. Не ладонь, а натуральные тиски. Да и отдалённо Макс на него был чем-то похож. Витя Шаров в противовес пожал руку как баба, еле сжимая пальцы, терпеть не могу такие «нежности», но его можно понять, руки – главный рабочий инструмент, надо беречь. Олеся же просто поздоровалась глазами и не более.

      Виноградова вообще была вся рассеянная, ветреная, семь пятниц на неделе, вечно что-то забывала, но только не про штукатурку. Вот на макияж всегда находилось время, никогда не забудет накраситься. Надо сказать, выглядела дама эффектно, и пришла в этот раз, если не с целью всех впечатлить, то как минимум показать себя с новой стороны. Рыжеволосая, с пышными кудрями, ярко-красной помадой на губах и пламенно-изумрудными глазами, в душе у молодухи будто роились черти, ей богу, но глаз не оторвать. Ещё и вечернее платье нацепила… Выпендрёжница.

      – Надеюсь, вы тут без нас скучали. – Произнёс Макс со свойственной ему улыбкой. – Что у нас здесь, Агата? Опять по водочке? Так держать.

      Агата вновь покраснела и вышла в дамскую комнату, чтобы припудрить носик. Витя был без настроения, заказал себе пива и сел, глядя прямо перед собой стеклянными глазами. Олеся сидела и смотрелась в зеркальце, выискивая недостатки. Но почему-то не находила ни одного…

      – Григорий, как дела? Слышал ты носишься из больницы на полигон и обратно чуть ли не каждый день? – Макс говорил, закусывая чесночной гренкой. – В оборот походу взяли.

      – И не говори… – Я вспомнил рабочие будни и ужаснулся. – Приходится дежурить на жаре в мобильном пункте без кондиционера, я как старый рыбак, скоро столько слоёв пота впитаю в себя, что буду пахнуть солью. Мерзкой, человеческой солью.

      Ника поморщилась, Олеся посмотрела на меня так, будто я сказал нечто настолько мерзкое, что её вечер после этого уже бесцеремонно испорчен. Но мне было плевать, я бы даже хотел её позлить.

      – Как говорится, люблю я мух копчёных… И жареных глистов. – Я это произнёс, наблюдая за реакцией девушки, совершенно не рассчитывая, что это услышит весь коллектив, потому что Макс, даже не дослушав мой ответ принялся общаться с Лиллией, а Володя и вовсе отвернулся, глядя куда-то в стену. – Отрыжку поросячью и суп из мертвецов…

      Олеся в этот момент пришла в ярость, Ника ткнула меня локтём в бок, но по выражению её лица, я понял, что гнев Олеси ей тоже доставляет хоть и скрытое, но удовольствие. Схема оказалась рабочая… Ника отвлеклась от своих дел и даже прикоснулась ко мне. По крайней мере хотелось так думать.

      Внезапно с другого конца стола послышалось