Хрусталь. Антон Щегулин

дык, не проёб ли отдела по работе с общественным мнением? – Ехидно поиздевался над словами Ники Попов. – Чем там Леся занимается? Она же там главная или кто?

      – Да расскажите уже! – Ерзала на стуле Бермудская, хлопая своими выразительными карими очами, прячущимися за широкими диоптриями.

      Ника сняла свои тонкие стильные очки и протёрла глаза рукой. День был длинным, раз уж коллегам нужно посплетничать, то лучшего времени, чем сейчас не будет.

      – Да как обычно, мы продаём пластичные органоиды за рубеж, это основная статья доходов Возрождения. А наше замечательное правительство периодически проверяет Рыбочкина на предмет сговора с западом, потому что Возрождение – это одна из немногих интернациональных компаний, оставшихся на нашем рынке. – Она закинула голову и закатила глаза. – Господи, неужели это и правда интересно обсуждать?

      – У меня другая информация. – Возразил Попов. – Мне сказали, что зарубежные компании поставили ультиматум Рыбочкину, и он сейчас пытается лоббировать в правительстве новый закон через своих людей, который позволит вновь открыться полностью зарубежным рынкам.

      – Ой, блядь… Откуда ты это только берёшь? Тебе сводки что ли приносят?

      – Нет, но такие слухи ходят… Возможно не на пустом месте появляются, кто знает. Прикиньте, он продаст Возрождение американцам? Что тогда делать будем?

      – Мы будем делать то, что делали всегда. У нас есть работа, есть зарплата, есть обязательства и научная цель.

      – Ох, а я бы посидела под американцами… – Вклинилась в разговор Кушенякина. – По крайней мере, можно было бы слетать в Вашингтон, посмотреть, что да как там… Я никогда не была так далеко за границей… Да и здесь осточертело. Сколько можно уже под обстрелами сидеть? Я даже дёргаться перестала, представляете?

      – Скажи спасибо лазерному ПВО, которое мы построили раньше американцев, кстати. – Безэмоционально вставила Ника. – Поэтому и не дёргаешься. Потому что перехватывают бесшумно, на большом расстоянии и мгновенно.

      – Я скажу спасибо тому государству, которое даст мне дом с лужайкой за выслугу лет.

      – Ха-ха! Это что за страна такая? Я бы тоже туда поехала.

      – При советах раздавали, но кто его прочухает, сейчас в учебниках истории бы разобраться для начала, а уже потом с человеческими воспоминаниями, зачастую ложными или приукрашенными. – В словах Вани звучало рациональное зерно, что было редкостью для него.

      Повисла пауза на пять секунд.

      – Мне интересно, а что может произойти с нашими договорами? Ведь Рыбочкин может и не протолкнуть свой закон, но всё равно какие-то процессы идут, интересно, не скажется ли оно на наших условиях работы?

      Ника закрыла рукой лицо и выдохнула.

      – Так, почему вы вообще все всполошились? Я отвечаю за наши условия, я отвечаю за всё, что связано с вами. Это моя головная боль, а не ваша.

      – Но ты не всесильна, если они решат что-то сделать, они сделают это. Без твоего ведома.

      – Поверь мне, рычаги давления