Спорим, ты меня полюбишь?. Алла Биглова

ненавидящим парня подростком признавала.

      Я успешно пряталась от него три года. Приезжала к отцу только летом, когда слышала, что брат улетал в другой город на обучение, в командировку для личной встречи с заказчиком. Зимой не приезжала, ссылаясь на сессию. И вот так отчаянно прокололась: меня раскрыли, как настоящую воровку.

      Повалилась на кровать, не желая больше ни о чём думать. Как-то надо перетерпеть эти две недели, мило улыбаясь негодяю, обманувшего нас всех.

      Дверь распахнулась. А вот и он. Негодяй.

      – Ли, ты кушать будешь? – ласково спросил Стас. И глаза такие невинные, добрые. Любо-дорого смотреть.

      Ага. Так я и поверила!

      Запустила в него подушкой, чтобы не расслаблялся. Не позволяла гаду хоть как-то извращаться над моим именем. Некоторые варианты меня дико раздражали, а другие очень даже нравились, но я не могла признаться в этом врагу.

      – Не называй меня так! Я для тебя Лина! – зло посмотрела на него, желая прожечь взглядом, чтобы как можно скорее он исчез с моих глаз долой.

      – Лина Андреевна, не соблаговолите ли вы отобедать со мной? Думаю, вы устали после долгого перелёта, – после этих издевательских слов в Стаса полетела вторая подушка.

      Жаль, что не было третьей!

      Я была доведена до точки кипения и желала лишь одного: удушить идиота. Три года с ним не пересекалась, и ещё десять раз по столько глаза бы мои его не видели, а уши – не слышали!

      – Как же я тебя ненавижу! – прошипела, желая вцепиться в наглую морду сводного брата и выцарапать его изумрудные глаза. – Ты невыносимый, гадкий, сводящий меня с ума кретин! Я не просто так пряталась!

      – О, то есть ты признаёшь…

      – Абсолютно! Убирайся! – хотелось броситься на него с кулаками, но не рискнула: он заметно подкачался и связываться с такой махиной инстинкт самосохранения мне не позволил.

      Да и я больше не та задира-пацанка, готовая подраться с любым, кто мне надоедал. Сначала сказывалось отцовское воспитание, сейчас на меня хорошо повлияли университетские подруги.

      Стас и с места не сдвинулся, задумчиво окинув меня с ног до головы. Ненавидела этот взгляд: знала, что он замышлял какую-то очередную пакость.

      – Я могу доказать тебе, что я не такой, – наконец произнёс он, коварно улыбнувшись.

      – Каким образом? – недоверчиво прищурилась. Доверия к этой персоне у меня никогда не было.

      Стас специально сделал театральную паузу, чтобы накалить обстановку и заставить меня трепетать.

      – Что, если я влюблюсь в тебя? – наконец сказал он. – Покажу, что умею любить. Потом ты смело можешь разбить моё сердце, отомстив за годы, которые я отравил тебе.

      Оторопела, не ожидая услышать такого странного предложения.

      – Это невозможно! Ты бессердечный, – наконец, проблеяла я.

      – Спорим? Или ты боишься влюбиться в меня? – Стас протянул мне руку. В его глазах так и горели хитрые огоньки, и я просто не могла не поддаться соблазну:

      – Спорим! –