Камень. Книга двенадцатая. Станислав Николаевич Минин

помнится, от твоих славных подвигов изжога не проходила – Саша не даст соврать. – Цесаревич с улыбкой кивнул. – И в Барселоне в порту не совсем так все было, а циничнее именно с твоей стороны, Ваня, и гораздо жестче… Хотя влияние масштаба фигуры Михаила Николаевича тоже глупо недооценивать.

      Какое-то время фон Мольтке наблюдала за препирательствами Кузьмина и Белобородова. Вместе с ней наблюдали и все остальные, причем, судя по улыбкам что Романовых, что Нарышкина, видели они это «шоу» далеко не в первый раз.

      – Алексей Александрович, – баронесса аккуратно нагнулась к великому князю, – у вас всегда так весело?

      – Всегда, – хмыкнул он. – У нас скучно не бывает. И если у обычных людей рассказанное надо делить на два, а то и на три, то вот в случае с Прохором Петровичем и Иваном Олеговичем надо умножать минимум раза в четыре.

      – Даже так?

      – Даже так, Александра Генриховна…

      Впрочем, долго пикировка Белобородова и Кузьмина не продлилась, и цесаревич предложил перейти к обсуждению текущих дел. Первым отчитывался Нарышкин, и баронесса по отсутствию особого интереса со стороны остальных присутствующих сразу поняла, что делал это генерал в большей степени для нее. Суть доклада Алексея Петровича сводилась к следующему: по информации наших дипломатических представительств по всему миру к предупреждению со стороны правящего рода Российской империи все страны отнеслись очень серьезно, усилили охрану наших посольств и начали проводить профилактическую работу среди соответствующего контингента о недопущении совершения в отношении подданных Российской империи действий противоправного характера. Исключением не стали даже Польша с Китаем, и Нарышкин в шутку связал подобные действия короля и императора с непосредственной территориальной близостью к телам этих августейших персон некоего очень нервного, несдержанного и резкого великого князя. Все посмеялись, и генерал продолжил, описав достаточно предсказуемую реакцию обычных подданных большинства других стран на трансляцию казни: великий принц Алексей с братьями вообще красавчики, которые не гнушаются замарать руки; Романовы тоже молодцы, потому что воспитали достойную подрастающую смену; да и вообще русских надо уважать только за то, что не бросают своих, не боятся защищать соотечественников по всему миру и жестоко мстят за нападения на подданных империи.

      – Еще про Афганистан и полное уничтожение рода Никпай в СМИ большинства стран вспомнили, – заканчивал доклад генерал. – В статьях и репортажах тамошние аналитики отдельно подчеркнули, что молодые великие принцы Алексей, Николай и Александр тоже на Среднем Востоке засветились. И на основании этого стали утверждать, что и события в Афганистане, и известные… кровавые похождения нашей молодежи на Ибице, и в Сен-Тропе, и публичная казнь испанских террористов являются звеньями одной цепи, а Российская империя однозначно взяла курс на ужесточение внешней политики. Доклад закончил.

      Первым, кто активно прореагировал