Путь к себе: 6 уютных книг от Ольги Савельевой. Ольга Савельева

И надо же было такому случиться – именно в этот момент у нее воспалился аппендикс, ее увезли на операцию.

      В день мероприятия, спустя шесть дней после, она стояла в президиуме и улыбалась гостям. Под нарядной блузкой и пиджаком жил шов, под тональным кремом – нездоровая бледность. Надя терпела, а все говорили, что она отлично выглядит.

      Надя понимала, что внутри Софико тоже живет боль, и сколько пиджаков ни надень, сколько улыбок ни нацепи – боль надо прожить, протерпеть, зарубцевать.

      Софико тиха и подавлена. Лицо умыто светлой грустью. Остались дети, ипотека, куча проблем и обязательств. Непонятно, как решать.

      Смерть близкого – это душевная авария. Ехал ты, ехал и вдруг – БАЦ!

      Софико часто плачет.

      Ей кажется, что она приманила Лешин инфаркт частыми ссорами. Они постоянно воевали шепотом на кухне, чтобы не слышали дети, а когда ты кричишь шепотом, то вся энергия скандала перекипает внутрь и осаживается на сердце.

      Это как бульон: когда варишь мясной бульон, нужно дождаться момента и снять мясную грязную пену с кипящей воды. Если момент пропустить, то она утонет, и весь суп станет грязным.

      Софико боялась, что инфаркт пришел на этот шепот.

      – А я его любила… Я его так любила… – плачет Софико.

      Надя смотрит в окно. Думает о том, что такое любовь.

      Любовь – это такое отношение к другому человеку, когда ты принимаешь его абсолютно всего, до макушечки, и ничего не хочешь в нем менять, так как сквозь твою систему координат он, этот другой человек, – совершенный, потому что любимый.

      Но это в теории.

      На практике семья всегда обточена бытом, бессонными ночами у кроватки младенца, ненайденными компромиссами, раздражающими носками под диваном, обиженными поездками к маме.

      КАК ЛЮБИТЬ, НЕ МЕНЯЯ ЧЕЛОВЕКА, А ПРИНИМАЯ ЕГО? ЭТО КАКОЙ-ТО ВЫСШИЙ ПИЛОТАЖ СМИРЕНИЯ…

      – А еще у него работа была нервная очень, – всхлипывает Софико.

      Она будто ищет соучастников, тех, кто вместе с ней накликал инфаркт. Вот, работа тоже виновата.

      Леша работал телохранителем.

      Слово «телохранитель» – благородное и брутальное, как тот чувак, который в фильме спас Уитни Хьюстон.

      По факту Леша был охранником и водителем одного большого бизнесмена. Но ничего благородного в этом нет.

      Это как грузчик, который называет себя инженером по перемещению грузов, так и охранник – телохранитель.

      Леше хотелось подвига, он его ждал. Спасти шефа от пуль, предотвратить теракт, разоблачить шпиона. Но по факту он просто ждал хозяина после бани и доставлял его пьяненькое тело домой. От кого спасать? От женщин с низкой социальной ответственностью?

      Никакой романтики… За 12 лет работы Леша подрался-то всего три раза, а огнестрел видел лишь в отпуске, где сосед по пьяни на охоте прострелил себе ногу…

      – На все воля Божья. Просто смирись, – сказала Снежана, сестра Софико.

      Она пересела на подоконник и закурила в форточку.

      Надя поморщилась и с удивлением поняла, что разлюбила сигаретный дым. Все-таки эффективный антитабачный