Алан Уайт. На грани. Олег Вешкурцев

незнакомца вывел Алана из воспоминаний. Незнакомец вдруг подошел к Алану и попытался рассмотреть, спит ли он.

      – А, проснулся уже, гринго, – низким голосом сказал незнакомец.

      Алан пытался вспомнить, как звали этого человека, и, перебирая в голове имена, не мог наткнуться на нужное.

      – Ты меня узнаешь, я – Виктор, Виктор Альварес, – произнес незнакомец.

      Алану показалось, что этот Виктор был хорошим человеком, и он решил больше не притворятся спящим, поэтому ответил:

      – Алан Уайт, я из Арлингтона, это в Соединённых Штатах…

      – Алан, ты не думай, что тут живут дикари какие-то. Я прекрасно знаю, где находится город Арлингтон, также знаю, где находятся такие города, как Ванкувер, Токио, Берлин, Москва или Амстердам, – спокойным и низким голосом перебил его Виктор.

      – Где я? – тихо спросил Алан.

      – Ты, друг, в Боливии. Хоть это и самая лучшая страна в мире, но мы сейчас с тобой находимся в чертовски хреновом месте, откуда вряд ли можно выбраться живым.

      Алан в этот момент подумал о Ребекке и детях, ведь он так и не выяснил, где они и что с ними.

      – Виктор, скажи, у тебя есть телефон, мне срочно надо позвонить жене, я не знаю, что с ней и детьми?

      – Гринго, видимо, ты так еще и не понял, где находишься? Мы тут вместо рабов, и кроме работы, скудной еды и душа раз в неделю нас и теперь тебя не ожидает больше ничего. Я, правда, иногда могу еще заработать на сигареты или пиво, но это бывает крайне редко, – будто размышляя вслух, добавил Виктор.

      Внезапно послышался звук хрустнувшей ветки, после чего кто-то с другой стороны решетки злобно прикрикнул, в ответ на что Виктор выставил руки вперед и покорно начал извиняться. Алан догадался, что он, скорее всего, извиняется перед охранником, так как Виктор постоянно говорил: «Ло сиенто», что означало буквально раскаяние. Продолжая извиняться, тучный Виктор попятился на свою кровать, умело пряча за спиной сигарету, и после того, как он оказался на своей койке, из-за решетки послышался звук шагов, отдалявшихся от их тюрьмы. Алан больше не хотел спать, для себя он решил, что обязательно вырвется из заточения и в любом случае найдет свою семью, чтобы с ними не произошло.

       Когда утреннее солнце наполнило светом сарай-тюрьму, Алану удалось внимательно рассмотреть всех присутствующих ее обитателей. Все они внешне напоминали представителей стран Южной Америки и были разных возрастов, начиная от подростков и заканчивая пожилыми женщинами. Проснувшись, все занимались своими делами: кто-то пытался почистить зубы и умыться, наполнив небольшую пластиковую тарелку водой, седой поджарый старик делал гимнастику, а какой-то молодой парень плакал. Алану в какой-то момент показалось, будто это просто очередной дурной сон и проснувшись, он подробно его расскажет жене и детям за завтраком, как часто до этого бывало.

      Глава 4

      Дом семьи Альварес знали многие в Санта-Крус-де-ла-Сьерра, возле которого, начиная с