Моя упрямая леди. Ива Лантерн

Маугли из джунглей. Так, может, ей лучшей вернуться обратно? Сделает дело и домой.

      – Это ничего не меняет, – Контесса покачала головой. – Если она решит уйти – она уйдет. Я не буду ее удерживать. Но, ежели она вдруг захочет остаться и управлять домом… Я тоже ничего не смогу сделать.

      Джозеф, все это время разбиравший что-то на столе, посмотрел на Контессу, затем на Генриетту, затем снова на Контессу, как бы желая что-то сказать и теперь обдумывая, надо ли.

      – Еще рано решать судьбу девочки. Возникла другая проблема, – наконец произнес дворецкий.

      Все женщины повернулись к нему. Джозеф поднял листок бумаги. Судя по всему, именно его то он и искал на столе.

      – К моменту истечения срока вступления в наследство Трине еще не будет восемнадцати лет.

      Контесса приняла бумагу, мельком глянула на нее и опустила обратно на стол. Лицо женщины снова стало задумчивым.

      – Но ей уже есть шестнадцать, значит, можно попробовать уговорить подождать, – предложила Труди.

      Генриетта поджала губы и отрицательно покачала головой, опуская взгляд вниз. В принципе, все присутствующие это понимали. Коллективное настроение как-то резко упало вниз.

      – Есть только один выход, – сказала Гретта, при этом тоскливо посмотрев на Контессу. Кажется, та поняла, о чем хочет сказать гувернантка.

      – Нет… – почти беззвучно выдохнула Контесса. – Я не позволю!

      Генриетта Теодоровна развела руки в стороны.

      – Я не позволю, – повторила Контесса. – Даже слушать об этом не желаю!

      – Я понимаю, тебе было нелегко самой через это пройти. Ты, как никто другой понимаешь, – Труди положила руки на плечи Контессы, – но… ведь другого выхода правда нет.

      – Тем более, что Кэтрин не обязательно надо будет… ну это… – продолжала как ни в чем не бывало Генриетта. – Это всего лишь формальность…

      Контесса отмахнулась от Гертруды и сверкнула глазами, нависая над главной советницей.

      – Я сказала – нет! – железным тоном проговорила она. – Это слишком опасно! Может, мы и выиграем несколько лет, но когда у нее появятся дети, мы рискуем потерять вообще все.

      – Ну да, – хмыкнула Генриетта Теодоровна. – Кто бы еще согласился…

      – Что ты имеешь ввиду? – Контесса отшатнулась назад, охлаждая собственный пыл.

      – Ничего, кроме того, что мы не найдем подходящего человека, – теперь был черед мадам Эвердин наступать. – Сама подумай, кто в здравом уме откажется от собственного наследия в пользу имений Кёрсон?

      – Между прочем, – вставила Гертруда, поднимая палец вверх, – Кёрсон – весьма уважаемая фамилия…

      – Была, – закончила за нее гувернантка, и снова обратилась к хозяйке. – До тех пор, пока твой брат не пришел тут к власти!

      – Мой брат делал все, что в его силах, – Контесса старалась из последних сил сохранять спокойствие. Генриетта не старалась, продолжая стоять не своем.

      – Да? Значит, он был слишком слаб!

      – Ему было