Дочки-матери. Алина Дягилева

Хотя, у тебя же есть ключи, может быть, пойдешь одна, а мы чуть попозже, а?

      Мама смотрела ей в глаза и ждала ответа. Лиса видела, что ей не хочется уходить. Мама любила быть в веселой компании, но обычно ей это редко удавалось. Может, и правда, пойти домой одной, что тут такого? Всего-то через один дом. Потом она вспомнила:

      – У меня нет ключей, я оставила их дома. Мы же выходили все вместе.

      Мама стала рыться в сумочке на поясе и достала связку:

      – Вот, возьми мои. Ты же уже большая девочка у меня, да? Справишься сама? Иди, умойся, ложись спать. А мы скоро придем, ладно?

      Лиса кивнула и взяла ключи. Мама часто говорила про то, что она уже большая девочка. Лиса помнила, что раньше, когда она была маленькой девочкой, ей это нравилось. Теперь же, когда она действительно стала большой девочкой, эти слова казались ей довольно глупыми и неуместными, но маме она об этом не говорила. Она чмокнула маму в щеку и пошла к калитке. По пути она столкнулась с несколькими соседями, все они в странном для нее удивлении поднимали брови и спрашивали: «Уже уходишь?», как будто на часах было не 23.15, а она была не 11-летним ребенком.

      У самой калитки Лиса задержалась, потому что там лежала Лайла – собака хозяев вечеринки, большая мохнатая кавказская овчарка, добродушная и ленивая. Несмотря на облегчение, принесенное наступившей темнотой, Лайле было жарко, ее шкура наверняка не уступала по толщине медвежьей. Она дышала, широко раскрыв рот и вывалив язык. Лиса присела и стала гладить Лайлу по голове, чесать за ухом и по носу. Довольная вниманием, Лайла завалилась на бок и подставила девочке мохнатое брюхо, которое та тоже принялась с упоением чесать. Она очень любила собак и просила родителей купить ей щенка практически с тех пор, как научилась говорить. Но заводить собаку в городской квартире родители наотрез отказывались, теперь же, когда они переехали за город, у Лисы появилась надежда. Она решила еще немного потянуть время, а потом снова завести разговор о собаке. А пока она сидела на корточках и чесала мохнатое серое пузо, а Лайла махала хвостом так, что поднимала в воздух целую тучу пыли.

      Увлекшись, Лиса не заметила, сколько прошло времени. Наконец, она встала, напоследок еще раз погладила вскочившую и расстроенную Лайлу по голове, и вышла в калитку. Ее дом был на той же стороне улицы, через дом от этого. Лиса быстрым шагом прошла мимо пустого выгоревшего дома, стараясь не глядеть в его черные заколоченные окна. В доме через дорогу на крыльце горел свет, а в креслах сидели муж и жена, пожилые и очень седые. Он курил, она пила что-то из большущей кружки. Можно было бы удивиться, почему эту почтенную пару не возмущает такая громкая вечеринка у соседей, но они совершенно спокойно сидели на своем крыльце и, казалось, не замечали происходящего прямо через дорогу от них. Лиса помахала им рукой, женщина помахала ей кружкой, мужчина – сигаретой, так что в воздухе осталась тонкая полоса дымка, как след от самолета, сделавшего мертвую петлю.

      Наконец, Лиса подошла к своему дому. Но вместо того, чтобы сразу войти в