Очищение. Виктор Муравьев

не задумывался об этом, считая кольца просто элементом преступления. Он невольно сжал губы, ощущая лёгкую неловкость.

      – Признаюсь, мы не проверяли этот момент. —Соколов пытался скрыть раздражение на самого себя. – Просто не успели ещё. Но мы займёмся этим. А почему это может быть важно?

      – Позвольте, я попробую угадать, —Мезенцев склонил голову, изучая выражение лица Соколова. – Никто не нанёс эти гравировки. Вы не найдёте мастера или ювелира, который бы их создал, потому что он сделал это сам.

      Соколов присел обратно в кресло, заинтригованный.

      – Как вы это поняли?

      – Давайте покажу вам кое-что, —сказал профессор. Он встал и, скользнув вдоль книжных полок, вытащил несколько потёртых томов. Вскоре он открыл перед Соколовым одну из книг, на странице которой было изображено кольцо с выгравированной фразой в похожем стиле.

      – Вот, это типичный стиль конца XIX века, —объяснил Мезенцев, – символика, которую использовали в тайных оккультных группах вроде «Золотой Зари», эзотерического общества, практиковавшего ритуалы и алхимию в Лондоне. Общество специализировалось на мистических символах, и их участники гравировали кольца и амулеты с латинскими фразами, как на ваших фотографиях. Этот стиль иногда до сих пор преподают в некоторых художественных школах или на курсах гравировки.

      Соколов почувствовал, как пазлы начинают сходиться: их преступник не только убивал, но вкладывал огромный труд в каждую деталь. Этот человек, возможно, сам создавал кольца и наносил на них гравировки, что требовало, как минимум специальных знаний и навыков.

      – И вы думаете, что он мог обучаться этому где-то? Возможно, в художественной школе? —уточнил Соколов, следя за реакцией профессора.

      – Не только мог, но, скорее всего, так и сделал, —ответил Мезенцев, закрывая книгу и внимательно глядя на следователя. – Видите ли, такие надписи и шрифты требуют внимательного подхода, а ещё —знания ритуальной символики. Он мог иметь доступ к частным библиотекам или архивам, где изучил древние представления о смерти и загробной жизни.

      Соколов обдумывал слова профессора, но тот, казалось, уже ожидал его вопросов и продолжил.

      – Вы знаете, —Мезенцев открыл другую книгу и показал страницу с фотографией. – История не раз сталкивалась с подобными фанатиками. Вспомните, например, секты Древнего Египта, члены которых создавали артефакты для загробного путешествия душ. В Средние века алхимики и последователи розенкрейцеров в Европе гравировали свои кольца и амулеты надписями, считая, что это даёт им силу контролировать переход души в загробный мир. Эти ритуалы считались тайной наукой и, естественно, требовали навыков в работе с металлом и знания латинских текстов.

      – Значит, вы считаете, что наш преступник одержим представлением о смерти как ритуале?

      Профессор кивнул.

      – Судя по его символике, он искренне считает, что возвращает жертвам утраченную «чистоту». Не исключено, что он вбил себе в голову идею о том, что помогает вдовам воссоединиться