Название | Русская кампания Наполеона: последний акт (декабрь 1812 г. – январь 1813 г.) |
---|---|
Автор произведения | Владимир Земцов |
Жанр | |
Серия | Эпоха 1812 года |
Издательство | |
Год выпуска | 2024 |
isbn | 978-5-8243-2551-5 |
В ночь на 13 декабря многочисленные пожары зловеще освещали Ковно. Солдаты без устали грабили магазины с водкой, так что развал субординации все более и более нарастал; дезорганизация и разбой вышли за всякие рамки. Все это происходило на фоне жестокого холода и снегопада[155]. В этих условиях, писал Бертье, командование «сделало невозможное, чтобы сохранить казну», однако в отношении всего остального, по его словам, ни за что невозможно ручаться, ибо грабежи осуществляют толпы отставших, а меры, принятые против них, оказываются безрезультатными[156]. В другом отчете императору Бертье писал, что к утру «беспорядок был чрезвычайный, большая часть [города] была в огне», в самом городе и на примыкавших к нему дорогах 300 человек, напившись пьяными, умерли от холода; «не было возможности заставить солдат покинуть дома; кажется, что воздействие холода ввергает человека в состояние ступора, и это лишает его всех чувств; следует сказать: у четырех пятых [чинов] армии ноги, руки или лица обморожены»[157].
Когда 13 декабря в 5 часов утра[158], перед рассветом, Мюрат выступил с остатками армии из Ковно, его мог прикрыть только жалкий арьергард. Помимо остатков частей, которые накануне были собраны Неем и Жераром, оказались задействованы еще 300 человек 29-го линейного полка и 80 человек «одного из батальонов Липпе»[159].
Когда слабые колонны Мюрата, напоминающие скорее вереницу бредущих солдат разгромленной армии, перешли мост и двинулись от Ковно к Скрауце, они оказались у подножия очень крутого холма, напомнившего многим местность у Понар. Ш. П. Л. Гриуа, полковник, командующий артиллерией III кавалерийского корпуса, чуть позже подошедшего к этому месту, увидел холм, «у подножия которого собралось много людей и экипажей»: «Стояла ясная, но очень холодная погода. Ледяные сосульки, покрывавшие землю, ослепительно блестели на солнце, которое совершенно не грело. Ледяная гора, покрывавшая землю, не давала никакого упора лошадям, и они не могли ввезти экипажи на крутой холм. Во многие повозки впрягали по две пары самых сильных лошадей, и они все-таки, не доезжая до вершины, останавливались посреди горы. Между этими фургонами были те, которые везли остатки вывозимых сокровищ». Судя по дальнейшим строкам, речь, по-видимому, все-таки шла о повозках с денежной казной, которые подверглись разграблению[160].
Пока остатки армии, ведомые Мюратом, теряли свои последние пушки и фургоны по дороге от Ковно к Скрауце, маршал Ней пытался сдерживать неприятеля. Около 9 или 10 часов русские открыли огонь по французскому арьергарду[161]. В середине дня огонь русских, которые обосновались уже в монастыре, усилился. Несколько снарядов попало в ряды батальонов Рейса и Липпе, защищавших Виленские ворота Ковно. Немецкая пехота побежала, и «невозможно было ее удержать ни г-ну маршалу, ни мне», – докладывал позже генерал Жерар[162]. После этого под командованием Нея и Жерара были только остатки 29-го линейного полка. Канониры, обслуживавшие
155
Бертье – Наполеону. Скрауце, 15 декабря 1812 г. // Campagne de Russie. P. 539–540;
156
Campagne de Russie. P. 540;
157
Бертье – Наполеону. Вирбаллен, 16 декабря 1812 г., 5 часов утра // Campagne de Russie. P. 541–542;
158
См.: Campagne de Russie. P. 541;
159
Жерар – Бертье. Шталлупёнен (Szirgupönen), 16 декабря 1812 г. // SHD. C2 134.
160
Наполеон в России глазами иностранцев. Кн. 2. С. 428–429. По мнению Бертье, общие потери денежной массы при движении от Москвы до Кёнигсберга составили 8 млн франков, в том числе из-за разграбления своими собственными солдатами (Бертье – Наполеону. Кёнигсберг, 23 декабря 1812 г. // AN. AF IV. 1643;
161
Жерар – Бертье. Шталлупёнен (Szirjupöhnen), 16 декабря 1812 г. // SHD. C2 134.
162
Ibid;