Маяковский и Брик. История великой любви в письмах. Маргарита Смородинская

табльдотом Маяковский сидел в конце длинного стола. А в другом конце сидела пышная блондинка. Когда блондинка уехала, на ее место посадили некрасивую худую старую деву. Маяковский взялся было за ложку, но поднял глаза и испуганно пробормотал: «Где стол был яств, там гроб стоит».

      Ходили за грибами. Грибов много, но одни сыроежки, зато красивые, разноцветные. Отдавали на кухню жарить.

      Между пейзажами, «королем», едой и грибами Маяковский читал нам только что написанные строчки «Мистерии». Читал весело, легко. Радовались каждому отрывку, привыкали к вещи, а в конце лета неожиданно оказалось, что «Мистерия-буфф» написана, и что мы знаем ее наизусть.

      Известно, что Маяковский не прекращал работу даже на людях – на улице, в ресторане, за картами, везде. Но он любил тишину, наслаждался ею и тогда, в Левашове, и потом в Пушкине, когда часами бродил по лесу. Ему работалось легче, он меньше уставал, чем в прославленном «шуме города».

      Осенью надо было возвращаться в город, а платить за пансион нечем. Продали художнику Бродскому мой портрет, написанный Борисом Григорьевым в 16-м году, огромный, больше натуральной величины. Я лежу на траве, а сзади что-то вроде зарева. Маяковский называл этот портрет «Лиля в разливе».

      В октябре того года, после Левашова, Маяковский снял на улице Жуковского маленькую квартиру на одной лестнице с нами. Ванна за недостатком места – в коридоре. В спальне – тахта и большое зеркало в розовой бархатной раме, одолженное у знакомых». (Л. Брик. «Пристрастные рассказы»).

      Позже Лиля Брик писала: «Только в 1918 г. я могла с уверенностью сказать Осипу Максимовичу (Брику) о нашей (с Маяковским) любви. С 1915 г. мои отношения с О. М. перешли в чисто дружеские, и эта любовь не могла омрачить ни мою с ним дружбу, ни дружбу Маяковского и Брика. Все мы решили никогда не расставаться и прожили жизнь близкими друзьями. <…> Я любила, люблю и буду любить Осю больше, чем брата, больше, чем мужа, больше, чем сына. Про такую любовь я не читала ни в каких стихах. Эта любовь не мешала моей любви к Володе».

      1919 год выдался голодным. Вот что писала Лиля Брик об этом времени: «В 1919 году, в голодные дни, я переписала старательно от руки «Флейту-позвоночник», Маяковский нарисовал к ней обложку. На обложке мы написали примерно так: «В. Маяковский. «Флейта-позвоночник». Поэма. Посвящается Л. Ю. Брик. Переписала Л. Брик. Обложка В. Маяковского». Маяковский отнес эту книжечку в какой-то магазин на комиссию, ее тут же купил кто-то, и мы два дня обедали» (Л. Брик. «Пристрастные рассказы»).

      Лиля Брик принимала участие в деятельности Маяковского, когда он устроился рисовать плакаты окон РОСТА:

      «Летом сняли дачу в Пушкине, под Москвой. Адрес: «27 верст по Ярославской ж. д., Акулова гора, дача Румянцевой». Избушка на курьих ножках, почти без сада, но терраса выходила на большой луг, направо – полный грибов лес. Кругом ни домов, ни людей. Было голодно. Питались одними грибами. На закуску – маринованные грибы, суп грибной, иногда пирог из ржаной муки с грибной начинкой. На второе – вареные грибы, жарить было не на чем, масло в редкость.

      Каждый