НИИ особого назначения – 2. Саша Фишер

в устной форме сегодня после двадцати двух ноль-ноль! – отрезал ГенГер. – Еще вопросы.

      – Нет вопросов, – за всех ответил Эмиль.

      – Тогда свободны, – ГенГер мотнул головой в сторону двери. – Завтракайте, разминайтесь, ваша машина будет ждать вас в десять. Доступно?

      – Доступно, – пробурчал я и поднялся. Все страньше и страньше, как сказала бы Алиса.

      Времени до отправления было впритык. Я все время держал в голове, что мне надо проверить плюшку насчет того, где я был вчера, но руки все никак не доходили.

      – А что такого нас ждет наверху Башни? – спросил я, когда мы все трое погрузились в машину. Отдельного водителя нам не полагалось, за рулем сидела Лада.

      – ГенГер поломался, когда с Башни упал, – ответила она. – В отчете доложил, что по неосторожности, но с тех пор туда никто не поднимался.

      – Но это же всего-то третья вешка! – удивился я. – Думал, там все исследовано уже.

      – Ты лучше завязывай так думать, – Эмиль ткнул меня локтем в бок. – В «тридцать второй» ничего нельзя знать наверняка.

      – Понял-отстал, – хмыкнул я и уткнулся в свою плюшку. Пожалуй, самое время, чтобы изучить мой вчерашний день…

      Очень странно.

      Трек моего дня показывал, что в Соловце я вчера вообще не был. Жилой корпус, стрельбище, прогулка по территории, спорткомплекс, снова стрельбище, жилой корпус.

      Неужели мне и правда все приснилось?

      Я тряхнул головой. Но тогда получается. Но ведь тогда получается, что у меня провал в памяти от момента вчерашнего пробуждения и до сегодняшнего утра?

      Даже если допустить, что мне допрос и все прочее мне приснилось.

      Что тоже не очень хорошо. И любой психиатр, случись мне таковому признаться в этом феномене, моментально сделает стойку и отправит меня на всякий случай в какую-нибудь клинику неврозов, подлечить кукушечку.

      – Что с тобой? – тихо спросил Эмиль.

      – А… – отмахнулся я. – Так, ничего. Вспомнил кое-что.

      – Ты соберись давай, – он снова ткнул меня локтем в бок. – «Тридцать вторая» не будет тебя спрашивать, почему ты отвлекся.

      – Да забей, – хмыкнул я. – Все нормально.

      – Чего вы там шушукаетесь? – через плечо спросила Лада.

      – Слушай, Лада, а тебе не показалось странным, что про нашу миссию как будто вообще никто не знает? – спросил Эмиль. – Уведомление пришло на наши плюшки, инструктаж проводили отдельно, выдали уазик без водителя.

      – А чего же ты на инструктаже молчал? – огрызнулась Лада.

      – Я подумал… – Эмиль почесал рыжую бороду. – Как-то мне не по себе. Получается, что мы должны вмешиваться, только когда «Вереску» станет совсем трындец, а нас, получается, страховать никто не будет?

      – Не нагнетай, Летяга! – вполголоса проговорила она. – Предлагаешь развернуться и потребовать у ГенГера объяснений?

      – Нет, но… – Эмиль насупился. – Ладно, проехали. Работаем, как полагается, и не ноем. Слышь, Клим, забудь сейчас наш разговор. Ты все еще новичок,