За пределами трепета. Елена Гарбузова

задумали коварный план: пригласить гордую недотрогу на дачу, напоить и дальше воспользоваться ситуацией. Люди мало отличаются от животных в первородных инстинктах, только они редко руководствуются очевидными законами выживания, а больше предпочитают тихую подлость. План был выполнен с коварным блеском, неопытная жертва тут же поддалась очарованию совратителя в состоянии непривычного алкогольного опьянения. Наивная доверчивость сыграла со Светой злую шутку. Парень получил желаемое и тут же удалился к общему столу, не особо интересуясь состоянием оставленной  девушки. Он словно сходил по малой нужде или выпил чашку чая. Мишень для издевок испуганно застыла в комнате, недоумевая, что произошло, протрезвев в предчувствии непоправимой беды. Она быстро накинула одежду дрожащими руками и приоткрыла дверь в общее помещение. Раздался взрыв пьяного хохота и голос ее недавнего любовника громко и надсадно кричал, булькая от удовольствия:

      – Эта колхозная громила даже не сопротивлялась. Она еще и целка. Даже в общаге никто не клюнул на такого слона, не хотел рисковать. Конечно, ведь там и кроватей нормальных нет, еще развалятся под этой тушей.

      Свет померк среди дня, так же, как и сама Света. Тьма человеческого зла окружила девушку, загасила фитиль ее внутренней свечи. Она медленно умирала от человеческой жестокости. Вырвалась опрометью из комнаты, затем распахнула наружную дверь и убежала от этого удушающего смрада гнусности и предательства. Люди в комнате продолжали смеяться вслед, бросая в спину оскорбления вместо камней. Ближайшая электричка, к счастью, увезла ее довольно скоро. Света бросилась к лесу возле общежития, не имея внутренних сил для возвращения в многолюдную комнату. Она села на пень, закрыла лицо руками и горько заплакала, не имея возможности противостоять нахлынувшему отчаянию от непредвиденной черствости знакомых. Там ее и нашла Лиля, возвращавшаяся из магазина.

      – Что случилось, Света? Что с тобой? Кто тебя огорчил?– Лиля испуганно прикоснулась к плечу задыхающейся однокурсницы. – Чем я могу тебе помочь?

      Необычное человеческое участие еще больше  распалило боль в груди. Слезы хлынули жарким потоком, грудь вздымалась с громкими всхлипами. Перед Лилей словно сидел обиженный маленький ребенок, впервые столкнувшийся с беспощадностью окружающего мира. Она обняла этого ребенка, словно он был продолжением самой себя родом из детства, и мягко заставила рассказать о проблеме.

      –Ты понимаешь, я ведь не виновата. Я всегда мечтала о большой ответной любви, хранила себя с самого детства. Надо мной смеялись, меня попрекали, унижали. Говорили, что глупо ценить то, смысл чего уже давно утерян. Ты ведь не знаешь, как меня донимали на стройке, за грудь лапали постоянно, прижимали к стене. Но я искала только честного чувства, своего возлюбленного. И тут такое…как мне жить после этого? Как смотреть в глаза однокурсникам? И даже не это самое главное…как видеть собственное отражение в зеркале? Это непереносимо. Просто падение,