Дань. Без права на любовь. Анна Александровна Завгородняя

Одна из пантер Джада вырвалась вперед, пробежала мимо костра и исчезла в самом большом и красивом шатре, что в отличие от остальных был расшит простыми узорами.

      – Повелитель! – проговорил один из львов пустыни.

      – Великий! – подхватил второй.

       Джад кивнул своим воинам и вошел в лагерь.

       Привычка выставлять следящих уже не раз спасала лейсов. Джад мог доверять только своим людям, проверенным временем. А здесь, в центре Майсара, он более всего опасался врагов. Да, эйят преклонил колено. Да, отдал за него свою дочь, но Джад не был глупцом и знал – удара в спину можно ожидать, где и когда угодно.

      – Все ли спокойно? – спросил он.

      – Да, великий, – ответил следящий.

       Джад скользнул взглядом по своим людям – они ужинали, сидя у костров, и Великий не стал тревожить воинов. Тенью скользнул в свою палатку, следуя за пантерой.

      – Зря ты поверил этому мерзавцу, – встретил лейса женский голос.

       Джад поднял взгляд и увидел Джанан. Женщина уже успела надеть тунику и теперь сидела на циновке, поджав ноги, и смотрела на воина. Она была стара, но темноволоса. В глазах, зеленых, как первая трава, светился ум.

      – Согласен с сестрой, – ответила пантера, застывшая у ног Великого.

       Джад опустил взгляд, успев проследить, как шерсть пантеры вошла под кожу, а тело изогнулось, принимая человеческий облик. И вот миг спустя на ноги рядом с Великим поднялся молодой смуглый мужчина с гривой роскошных черных волос. Он был наг, но не стеснялся своей наготы.

      – Стоило убить мерзавца, а его тело бросить на корм собакам, – добавил оборотень и шагнул к сестре.

       Старая пантера подняла с соседней циновки расшитую черную тунику и бросила брату. Он с ловкостью поймал ее, надел и опустился рядом с Джанан.

      – Нельзя прощать предательство, – пропела оборотница.

      – Ты проявил милосердие. Но оно не всегда приносит сладкие плоды, – продолжил следом за сестрой оборотень.

      – Ты, как всегда, прав, Баха. Но я устал от войн. Устал проливать кровь, но больше всего не хочу лишать жизни того, кто является отцом моей будущей жены, – ответил Великий и опустился на циновку напротив оборотней.

      – Твое право, – кивнула Джанан. – Даже если она не любит отца, все равно она кровь от его крови. Хотя, лиши ты жизни Бахтияра, смог бы спать спокойнее.

      – Ни одна дочь не простит мужа, убившего ее отца, – ответил Джад.

      Баха улыбнулся.

      – Я не заметил между эйятом и его семьей того тепла, которое бывает в настоящих семьях. Не думаю, что она долго оплакивала бы того, кто отдал ее врагу, – заметил он.

      – И все же, я не хочу начинать свою жизнь с этой девушкой через смерть, – ответил предводитель лейсов.

      – Ты мудр, Джад. У тебя великое сердце, – проговорила женщина – пантера. Она приподнялась, протянула руку и коснулась туники воина там, где билось его сердце. – Но почему такой выбор, мой повелитель? – спросила она. – Проще было взять другую сестру. Те две глупые и стали бы