Малиновые истории. Габи Бользен

так рейки, – подумала я. Надо же чем-то развлекаться, раз уж я перестала засыпать по сто раз на дню, как в самом начале.

      На рейки ходили редко, судя по тому, как оживился индиец, когда я попросила о сеансе. В объявлении говорилось, что во время процедуры пациент может чувствовать легкое тепло или покалывание, небольшое головокружение… или вообще ничего. Меня это вполне устраивало – главное, чтобы никто не выкручивал руки-ноги и шею.

      С такими мыслями я вошла в довольно темную комнату с небольшими окнами под самым потолком, где меня ожидал мастер. Он попросил не разговаривать и постараться не открывать глаза, пока не окончится сеанс.

      Закаленная нетрадиционными целительскими практиками, я не особо удивилась инструкциям и приготовилась ощутить обещанное тепло или покалывание. Ну или хотя бы легкое головокружение.

      Сеанс начался. В полной тишине довольно долго ничего не происходило, и я быстро взглянула на мастера: он сидел рядом с закрытыми глазами и очень сосредоточенным видом. Ну хорошо, – подумала я, – серьезно относится к своим обязанностям, готовится. Посмотрим, что дальше…

      Наконец очень легко, почти не задевая, он коснулся моей макушки и невесомо провел руками над висками и лбом. Ладони размеренно и плавно двигались над моим телом, иногда слегка задевая одежду. Я все ждала каких-нибудь ощущений, но ничего, кроме этого осторожного скольжения в воздухе, не происходило. Быстро соскучившись, я начала мысленно посмеиваться над собой: экспериментаторша… Отдала 20 условных единиц валюты? Теперь развлекайся на все!

      Чувствовала я себя просто прекрасно, хотя настроена была весьма саркастически. Постепенно и так же невесомо мастер переместился к моим ступням… и вдруг небеса разверзлись.

      Мои личные – не всеобщие, конечно: я заплакала совершенно неожиданно для себя, но зато сильно и безостановочно. Поток, фонтан, нет, океан слез, к которым я не имела ни малейшего отношения, и только с изумлением наблюдала, как они лились, сползали по шее и затекали в уши. Мне не было плохо, больно, стыдно или страшно, мне было… никак. Волосы промокли, хотелось достать салфетку, но откуда она тут, эта салфетка…

      Мастер молча похлопал меня по плечу, что, согласно его инструкциям, означало необходимость перевернуться.

      Все позабыв, я вскочила, открыв глаза и не понимая, что делать. Только услышав его повторяющееся «roll, roll», с трудом сообразила и продолжила изображать водопад лицом вниз.

      Все оставшееся от часового сеанса время я добросовестно омывала слезами кушетку. Наконец мастер снова похлопал меня по плечу, отошел к двери и включил верхний свет.

      …Вот теперь я ощущала… Ощущала ужасную неловкость и стыд! И еще почему-то плохо соображала. Мастеру пришлось показать, где моя обувь и как открывается дверь. А когда я уже собралась выйти, он окликнул меня и жестом указал на полочку под зеркалом, куда тысячу лет назад я положила телефон и ключи от моего бунгало. Эти предметы были мне сейчас почти незнакомы: я успела их забыть!

      Обернувшись, я увидела своего мастера рейки.