Иван Крылов – Superstar. Феномен русского баснописца. Екатерина Лямина

седьмой год, его адресату – сорок шестой, у обоих действительно уже были внучки, но наименование друг друга «дедушками» на некоторое время стало своего рода паролем для этого содружества немолодых мужчин. Так, в 1840‑м А. И. Тургенев писал тому же Булгакову, что ездил в Царское Село «с дедушками Крыловым и Вяземским»545.

      Но самый неожиданный отзвук юбилейных куплетов прозвучит десять лет спустя. М. И. Калинин, бывший учитель из Пермской губернии, ввел в свой очерк об этом крае сцену, произошедшую, по его утверждению, когда он, недавний петербургский студент, ехал к месту своей службы. Это было вскоре после крыловского юбилея. В сорока верстах от Чердыни он знакомится со стариком, бывшим ямщиком, который, пока не ослеп, увлекался чтением и особенно полюбил Крылова. «Почти все басни затвердив наизусть», он не раз горячо спорил с чердынским священником, смевшим утверждать, что творчество русского баснописца «подражательно». Своего собеседника молодой человек почтительно именует дедушкой и, видя его любовь к Крылову, рассказывает ему о юбилейном празднике. Услышав стихи Вяземского, пишет Калинин, «поклонник Крылова зарыдал от умиления и раз пять повторил с особенною энергиею: здравствуй, дедушка Крылов!..»546

      Трудно судить о достоверности этой сцены, но образ грамотного простолюдина, несомненно, придает колорит очерку, посвященному описанию столь глухого, поистине медвежьего угла. Имя Крылова здесь выступает едва ли не шиболетом, паролем между сословиями. Учителю и ямщику оно позволяет найти общий язык и тему для беседы, а «дедушка», рыдая над стихами о «дедушке», отчасти проецирует на себя славу великого баснописца.

      9

      Молчание юбиляра. – Скандальные обертоны праздника. – Нервозность Уварова. – Недовольство друзей vs. ликование Вяземского

      Многое в церемониале сближало крыловское торжество с праздниками в честь заслуженных врачей, а великолепия и официального почета там было гораздо больше, однако в глаза бросается важное отличие – Крылов в основном молчал. Потом он в свойственной ему иронической манере жаловался, что не смог как следует поесть, потому что «все время кланяться и благодарить приходилось»547. Действительно, баснописец приветливо кивал «на все стороны» при исполнении куплетов, улыбался дамам548, прослезился, слушая обращенные к нему спичи и дифирамбы, но никакой ответной речи так и не произнес549.

      Крылов присутствовал на празднике Загорского и наблюдал чествование Брюллова в Академии художеств, то есть имел представление о том, как проходят подобные торжества. Однако появление утром 2 февраля письма от Греча должно было его насторожить. Поздравляя баснописца, Греч извинялся, что в связи с «расстройством здоровья, причиненным жестоким огорчением», не сможет присутствовать «на обеде, который дают вам ваши благодарные читатели»550.

      Тревога поэта еще усилилась после визита Булгарина, который приехал

545

КВС. С. 311 (письмо от 26 июня 1840 года).

546

Калинин М. Чердынь. Статья первая // Иллюстрация. 1848. № 10 (13 марта). С. 156. М. И. Калинин – в 1839–1842 годах учитель русского языка в Чердынском уездном училище.

547

КВС. С. 277.

548

Звездочка. С. 58–59. М. Ф. Львова писала в упомянутом выше стихотворении: «Теперь его златая лира / Молчит в шуму людских страстей. <…> / Она как будто отдыхает, / Застенчиво хвалам внимает, / Улыбкой платит им порой, / Приятным взором награждает, / И только шуткою одной / Благодарит – и отвечает» (ОР РНБ. Ф. 542. № 914. Л. 6 об.)

549

Ср. ответное слово Рюля: «…выражение его благодарности было сильно: казалось, что почтенный старец хотел вдруг высказать все, что чувствовало благородное его сердце. Нельзя забыть, чем он кончил свою речь. „Желаю, – сказал он, – чтобы Всевышний судил каждому из любезных моих товарищей дождаться подобной радости на вечере жизни“» (цит. по: А. Н. [Никитин А. Н.] Письмо к приятелю в деревню о праздновании пятидесятилетнего юбилея г-на тайного советника лейб-медика И. Ф. Рюля. С. 664).

550

Сб. 1869. С. 309.