Русское танго. Василий Колин

примятый, а тут пятно от помады, – она протянула мне сто рублей. – Видишь? Всё реально! – в её огромных голубых глазах светилась наивная детская радость. Она была по-настоящему счастлива.

      – Ну что ж, значит, надо верить в чудеса, – согласился я и пошёл в ванную, чтобы ополоснуть разгорячённое лицо.

15

      – И почему ты в Казахстане живёшь? – прошептала Оксана, прерывисто дыша. – Тебе что, в России места мало?

      Совершенно голый, я лежал на кровати, раскинув руки. Она склонилась надо мной, отчего её золотистые локоны, пахнущие французским шампунем (в «Стометровке» мы посетили и отдел косметики), упали мне на лоб. Я тряхнул головой и увидел перед собой тугие острые груди девушки с розовыми пипетками сосков. Возле правого соска темнел небольшой шрамик, похожий на маленький ожог.

      Цветная полутьма комнаты, словно художник боди-арта, разрисовала наши обнажённые тела причудливыми бликами от незашторенного окна.

      Где-то громко играла музыка.

      – Там люди хорошие, – сказал я, – и девчонки красивые, особенно в северных областях.

      – Лучше, чем у нас? – не поверила она.

      – На тебя похожие, – я притянул её к себе и провёл губами по распущенным волосам, – надо вставать, пора праздник праздновать.

      – С казашками тоже спал?

      – Само собой. На одной даже чуть не женился.

      В дверь то ли постучали, то ли поскреблись. Оксана вздрогнула. Я потянул на себя одеяло, а девушку попросил сходить и узнать, в чём дело.

      – Я боюсь, – заупрямилась Ксюша, – вдруг это сутенёр за мной пришёл.

      – Голову не морочь, – разозлился я, – администраторша, наверное, обходит постояльцев с поздравлениями; ответь ей чем-нибудь для приличия и свитер мой накинь, а то напугаешь бабку.

      Она ушла. Из гостиной в дверной проём выплеснулся вспыхнувший свет; стеклянно звякнув, нечто упало со стола; зашуршала одежда.

      – На обратном пути прихвати пивка! – крикнул я вдогонку. – Пересохло всё, как в пустыне Гоби.

      – Тут к тебе пришли! – раздался звонкий голос Оксаны. – Говорят, знакомые!

      – Скажи, что меня дома нет! – отмахнулся я, забыв, что гости тоже всё слышат. – И про пиво не забудь!

      За час до Нового года ко мне ни разу знакомые не являлись, тем более в чужом городе. Да я и видеть-то никого не хотел, а тем более – знакомых. Но приглушённый мужской баритон довольно-таки нагло что-то бубнил и бубнил. Оксана, чтобы подыграть мне, возражала:

      – Сказано ведь: никого не велено! Может, он уснувши, а тут вы, блина, со своими бутылками.

      – Его-ор! – отчаянный вопль Димона заставил меня сесть и широко зевнуть. – Это же я, Димон! В натуре, б***, идти некуда и даже выпить не с кем!

      Последний аргумент показался достаточно веским, и я, натянув штаны, вышел в гостиную. За входной дверью, размахивая пластиковыми пакетами, жестикулировал сам возмутитель спокойствия.

      – Пропусти, – снова зевая, сказал я девушке, – его менты с бандитами ловят, пусть у нас отсидится пока, а ты готовь закуску и внешний марафет себе