Честь Императора. Михаил Андреев

слабеет, всё его могущество обращается в прах».

      Высокие ворота отворились. В тронный зал вошёл Хариф Цирский вместе с двумя бедуинами, что сняли с себя тряпки. Кожаные доспехи их сделаны из кожи ящеров, а некоторые элементы – пластины, защищающие пальцы, наручи, заклёпки – выполнены из высококачественной стали.

      Йестин увидел царя и опустил взгляд.

      – Император Йестин!.. – разводя руками в стороны, натянув улыбку, Хариф приблизился к императору и крепко его обнял. Племянник смущённо поднял руки и обнял дядю.

      Йестин – мужчина среднего роста и средних лет, на голове которого образовалась залысина, которую, к счастью для него, всё ещё удаётся скрывать отросшими светло-русыми прядями. У него слегка худощавое вытянутое лицо, на котором выделяются скулы. Небольшие карие глаза, которые почти всегда выражают некое смятение, сейчас смотрят на Харифа куда более выразительно, чем обычно. В них чувствуется страх. Клиновидная бородка его дотягивается до воротника церемониальной расписной рубахи, над которой он носит кирасу со знаком своего рода – головой рычащего медведя.

      – Мой дорогой племянник… – приняв в объятия императора, мягко, шипя по-змеиному, сказал Хариф. Йестин давно опустил руки, но царь продолжал держать племянника в объятиях и рассматривал его лицо.

      – Как ты похорошел. Стал императором. Должно быть, уже чувствуешь бремя власти?..

      У Йестина вырвалось:

      – Вы и есть моё бремя, дядя.

      Хариф улыбнулся. Йестин разглядывал дядю уже с нескрываемой ненавистью. Он совсем превратился в гадкого бедуина – нацепил золотые цацки, круглые серьги, нанёс на руки эту дрянную краску, облачился в бесформенный балахон с красным треугольником на груди, под которым пустынники обычно прячут смазанные ядом кинжалы. Так он ещё и обрился налысо, сбрил даже брови! Как ему можно доверять?

      – Садитесь, Вейрион. Вина? Позвать слуг? – сказал Йестин, усаживаясь за один конец прямоугольного стола.

      – Меня зовут Хариф, дорогой племянник. – беззлобно ответил царь, усаживаясь за стол с другого края. – Не надо слуг. Я хочу поговорить лично, сын гостеприимства.

      «Сын гостеприимства?» – подумал Тельтор и чуть не вспыхнул. Вейрион даже перенял их замашки.

      Йестин сделал жест рукой. Двое его стражников вышли за ворота. Хариф повернулся к воротам и кивнул своим воинам. Они вышли за ними.

      Йестин принялся разрезать кусок говядины и класть отрезанные кусочки себе в рот. Он медленно их пережёвывал и это ему помогало справиться с напряжением. Хариф заметил недоумение на лице племянника и поторопился объясниться:

      – Я здесь не для того, чтобы убить тебя. Ты ведь сам меня пригласил, Йестин, мой мальчик… А ты ведь когда-то писался у меня на руках. Твой взгляд, полный страха, не изменился с тех пор… – он сделал паузу, улыбаясь.

      Йестин подавился. Через секунду он справился – проглотил разжёванный кусок и овладел собой.

      – Мы могли бы править вместе, но ты, видно, в этом не заинтересован. Мальчишечья гордость…