Золотой маятник. Андрей Дмитрук

кто-то, неизмеримо более опасный. У того, дальнего, целое стадо подобных злых людей в подчинении… А зачем им всем Бонго? Ответа нет. По крайней мере, определённого. Чудится что-то… некое тайное место, где ему готовят несказанную муку… готовят какую-то особенную неволю, внутреннюю!

      Всё расплылось, остался лишь дикий страх. Но Бонго и представить себе не мог, как это он ослушается и подведёт Эльвиру; не смел он также обидеть добрых людей, от души смеявшихся и хлопавших ему. Поэтому артист не рванул на всех четырёх с манежа, как ему сейчас больше всего хотелось. Довёл номер до конца. А когда оказался под куполом, невольно ещё раз глянул на того, источавшего ужас. Но в плотно занятых первых рядах зиял пробел; ряд задранных лиц прерывался квадратом пустого сиденья.

      Человек ушёл. Но Бонго был уверен – не навсегда. Так прадеды его чувствовали тайное кружение леопарда вокруг деревьев, где кормилась семья.

      II

      – Господи, чепуха какая! Почему они не могут заказать шимпанзе обычным поставщикам? Скажем, тому же Диасу? Его ребята отлавливают зверьё даже в национальных парках…

      – Диас!.. – Маленький жёлчный Кромарти подошёл к окну, с большой высоты глянул на проспект, обставленный такими же башнями, как та, где находился офис их агентства. Обернувшись к Ленгу, покачал головой: – Мартышки Диаса, брат, годятся только для ресторанов, где гурманы едят обезьяньи мозги. Точнее, их мозги годятся только для еды… Насколько я понимаю, здесь всё дело именно в мозге. Фитцпатрик темнит, понятное дело, но я всё-таки уразумел: этот шимпанзе особенный, на нём собираются ставить опыты. Да ты бы посмотрел на него на манеже! Честное слово, это не дрессировка, это дружба и сотрудничество. А девочка с ним – чудо! Синеглазая блондинка, стройная, как свеча…

      Полный, добродушного вида Ленг курил и улыбался, платком вытирая залысины, – ему и при кондиционере было жарко. Он знал цену восторгам друга. Тот рьяно ухаживал за женщинами, но при необходимости мог из галантного поклонника разом превратиться в мастера «допроса с пристрастием»…

      Ленг спросил:

      – Как ты думаешь, сколько заломит директор цирка? Я думаю, если учует, как нам нужна его макака, – устанем писать ноли в чеке! Хотя – Нортон не обеднеет…

      Плюхнувшись в кресло, Кромарти помотал гладко причёсанной головой:

      – Я опасаюсь другого. Отказа! Знаешь, в маленьких цирках каждое животное – член семьи. Есть такие люди, которых и деньги не берут. Та же блондиночка расплачется, и…

      Ленг хохотнул, доставая следующую сигарету из пачки, вставленной на столе в медную подставку.

      – Ну, значит, судьба твоя, брат, – идти к Диасу! Один шимпанзе похож на другого.

      – Нет, не судьба, – процедил сквозь зубы Кромарти, и глаза его расширились. – Не судьба, дружище. За подмену нас с тобой – ох, как не пощадят! – Он наклонился поближе к партнёру. – Нортона, брат, знают все, но не каждый знает, что «крёстные отцы» любых мафий – в сравнении с ним ученики