Кости в стене. Сьюзен МакКоли

семью. Не забывай, они переехали сюда ради нас. Кроме того, врачи считают, что тебе лучше как можно скорее вернуться к прежнему образу жизни. И я подумал, что вечеринка и общение с родными тебе в этом помогут, – отец мягко потрепал мою нечёсаную шевелюру. Кто знает, когда я в последний раз стригся: наверное, ещё при маме.

      Мой образ жизни уже никогда не будет прежним. Я нахмурился и скрестил руки на груди.

      – Сын, я тоже скучаю по твоей маме. И всегда буду. Но мы обязаны двигаться вперёд, – папа расправил плечи. – Она бы этого хотела.

      Всё внутри меня закипело. Он так издевается? Я только вчера вернулся домой, а он хочет, чтобы я уже забыл о маме и пошел веселиться на дне рождения двоюродной сестры? Этого не будет. Может, он и сбросил с плеч груз маминой смерти за прошедшие три месяца, но я – нет. И не думаю, что вообще когда-нибудь смогу.

      Я вообще не должен был выжить. Я должен был умереть вместе с мамой. У меня не было времени на друзей: ни новых, ни старых. Я был слишком занят, пытаясь вылечить сломанное бедро. Слишком занят, пытаясь смириться с жизнью без мамы. Слишком занят, пытаясь понять, привиделась мне призрачная женщина прошлой ночью в спальне или нет. Потому что, если я действительно мог видеть умерших людей, у меня было гораздо больше проблем, чем я думал.

      Глава третья

      Я пришёл в школу пораньше, искренне надеясь, что мамин амулет под футболкой отведёт от меня излишнее внимание товарищей по команде: их обеспокоенные взгляды и восторженные ожидания первой в сезоне победы в духоболе. Седьмой класс только начался, а я уже чувствовал себя аутсайдером.

      В такую рань школьные коридоры напоминали город-призрак, поэтому первым делом я, прихрамывая, направился в секретариат, чтобы отдать справку о том, что «Алекс Ленард может вернуться в школу», а после медленно побрёл к своему новому шкафчику, собираясь нанести на него сигилы. Конечно, на всех шкафчиках уже были выгравированы защитные знаки, но школа приветствовала, когда ученики добавляли к заводским свои собственные. Это обеспечивало ученикам не только дополнительную защиту, но и своеобразное повторение печатей, выученных в начальных классах.

      Постепенно коридоры оживали, заполняясь детьми. Некоторые смотрели на меня исподтишка, другие откровенно пялились. Мои товарищи по команде бросились мне навстречу:

      – Привет, Алекс! С возвращением! – Итан Квейк хлопнул меня по спине. – Надеюсь, ты скоро вернёшься в строй. Без тебя всё не то.

      У меня внутри всё опустилось и замерло, а на лбу выступили капельки пота. Я прикрыл глаза и сделал несколько успокаивающих вдохов:

      – Спасибо, – промямлил я. – Не уверен, что врачи разрешат мне играть в ближайшее время.

      – Ну, это и понятно. Но ты всё равно приходи на тренировки, чтобы совсем не потерять форму.

      Я кивнул, хотя и не собирался никуда ходить. Меньше всего мне сейчас хотелось приближаться к духоболу.

      Мы с Томми стукнулись кулаками, и он направился в класс.

      Несколько ребят неловко отбили мне «пять» и тоже разошлись. О, меня ждёт долгий день.

*