Калимба. Запертые. Эксперимент вышел из-под контроля. Анастасия Мельникова

магазинчик по пути. Да, вино здесь было не самое лучшее, но ведь главное, что он не забыл.

      Сергей Аркадьевич расплатился и поспешил к машине. На пустой темной улице росли ряды кленов в желтых отражателях. Власти области посчитали, что устанавливать фонари на этом участке нецелесообразно. Сергей Аркадьевич уже подходил к машине, как вдруг отражатели на деревьях вспыхнули.

      Дальше он мало что помнил. Кажется, его подкинуло вверх, потом удар и страшная боль… Он видел, как машина врезалась в дерево, как из-под капота повалил дым. Слышал истошный крик бежавшей к нему продавщицы.

      Потом зарычал двигатель, и сбившая его машина скрылась в темноте.

      – А ну стой, сволочь! – закричала продавщица.

      Сергей Аркадьевич попытался встать, но не почувствовал ног.

XV

      29 часов с начала эксперимента

      Старик с холодной ненавистью смотрел, как Наташа отплясывает на столе. А он… он даже не может просунуть ноги в тапки и уйти отсюда.

      Сергей Аркадьевич использовал ингалятор и скрылся в темноте.

XVI

      30 часов с начала эксперимента

      В комнате за зеркалом было темно и пусто. Рома закрыл за собой дверь и включил свет. Уселся в кресло, достал четки и придвинулся поближе к камере. В целом он чувствовал себя комфортно и был готов записать свой видеодневник.

      – Ну здорова… Во имя науки, типа. И еще кой-чего. Все пучком. Чувствую, что нашу четверку недолюбливают, мы ж, типа, грешники. Но я вертел это все, и не с такими уживался.

      Рома замолчал. Слова не находились, он почесал затылок.

      – Андрей в мою сторону даже не смотрит, нос воротит. Как всегда, короче. Он же у нас золотой мальчик, а я так, выродок детдомовский. Да похер. Я перед ним уже раз сто извинился. Но, по-моему, он не меня простить не может, а себя.

      Рома замолчал.

      – Ладно, хватит для первого раза.

      Он подмигнул камере и вышел. Открыл дверь в комнату терапии.

      На полу заметил кожаное портмоне Профессора. Видимо, выронил во время сессии. Поднял, показал портмоне камере.

      – Эй, кошель не теряли?

XVII

      30 часов 40 минут с начала эксперимента

      Свет в гостиной автоматически приглушился, приближалось время отбоя. Катя собирала пазл с рисунком неба. Вошла Татьяна.

      – Так и не уснула? – спросила Катя.

      Татьяна помотала головой. Налила чаю, села за стол.

      – О, этот пазл дико сложный. Собирала его с детками в кризисном центре, чуть башка не взорвалась.

      – Ты так много другим помогаешь… Я бы тоже так хотела.

      Татьяне нравилось снимать с людей розовые очки и разрушать мифы о благотворительности.

      – Это со стороны кажется, что романтика. А по сути – грязь, тоска и безнадега. Часто просто руки опускаются. Мать-алкоголичка сына случайно забивает до смерти и закапывает в огороде. Потом идет в полицию и плачет: «Спасите-помогите, сынок пропал». Мы ищем, сочувствуем этой твари. А потом выясняется, что он в ста метрах от штаба в земле лежал все это время. Завернутый в ковер.

      Вошел Андрей. За весь