Больной вопрос. Анна Дашевская

свыше – поставить у квартиры охрану.

      – Что не в себе, это понятно, – Алекс вздохнул. – Уж на что я с Еленой давно разъехался, а когда её тело обнаружили, тоже не веселился[11].

      – Скажи мне, Глеб, а когда она в последний раз встречалась с подругами? – спросил вдруг Суржиков.

      Хмыкнув, майор полез в записи, долго перелистывал, наконец ткнул пальцем в страницу.

      – Вот! В пятницу на прошлой неделе. А вчера у нас был… Понедельник?

      – Понедельник. Значит, прошли три дня, из них два – выходные…

      – Ты думаешь, что-то на этой встрече пошло не так? – Алекс нахмурился. – Сколько их там было?

      Никонов снова заглянул в документы.

      – Четверо. Рузанна – пятая. Надо всех опросить, но я ещё не успел.

      – Давай мы завтра в первой половине дня этим и займёмся, – предложил Верещагин.

      – С подругами я сам справлюсь, а ты по своему делу пробегись. Вечером встретимся, – Глеб захлопнул папку и потянулся. – Всё, граждане, я на выход, а вы спать. Время к полуночи, до нового дня осталось совсем недолго…

      Когда за ним захлопнулась дверь, Суржиков спросил:

      – Тебе ведь доктора Черняева рекомендовали?

      – Да.

      – Хороший знакомый?

      – Не вполне. Я-то звонил своему врачу, а он на учёбе в Бритвальде. И как раз я попал, когда он с коллегами выпивал в пабе, вот одна из этих коллег и посоветовала пойти к Черняеву, мол, совсем рядом, и руки хорошие.

      – Одна… Дама, значит?

      – Ну да. Саша, врач мой, даже пошутил, что ссылаться на рекомендацию не надо, а то медсестрой у Олега Евгеньевича жена работает, нехорошо получится.

      – Получается, знакомы они были чуть лучше, чем просто коллеги, – проговорил Суржиков медленно. – Чуть ближе.

      – Ты считаешь, она была его любовницей?

      – А почему нет? Женат он недавно, до этого, думаю, монахом не жил… Интересно было бы её расспросить о предыдущей жизни доктора.

      – Боюсь, поездку в Люнденвик городская стража нам не оплатит, – хмыкнул Алекс. – Идём-ка спать, в самом деле, завтра наш ждут эльфийские заморочки и всякие другие дела.

      Они разошлись по своим комнатам, но Влад ещё долго ворочался, обдумывая историю убийства Рузанны, её учёбу, работу и мужа. Отчего-то муж этот заочно Суржикову совсем не нравился. Изредка мысли его перескакивали на пропавшие записи мэтра Алариена, и тогда рисовались картинки вовсе уж фантастические. Так он и уснул, посреди рассуждения о необходимости подробного выяснения жизненного пути доктора Черняева, и снились ему зловещие убийцы (все как один в костюмах Макбета, тана Кавдорского, и его леди) и их признания.

      В половине четвёртого он проснулся резко, словно его толкнули.

      Вокруг было тихо, только где-то далеко, в районе Сухаревской площади сварливым голосом лаяла собака. Но это же явно не могло разбудить? Нет, конечно… Тогда что?

      Суржиков

11

События из романа «Труп в доме напротив».