Отчего мы, русские, такие?. Алексей Булгаков

более обособлялся от народа «новый класс» – коммунистическая бюрократия, распоряжавшаяся всей национальной собственностью и обращавшая её в источник собственных привилегий.

      С.: – Решающим в оценке и продвижении людей в советский период было членство в КПСС.

      Р.: – Скорее, наоборот: люди определённого склада характера шли в партию, поднимались вверх по партийной лестнице. А сейчас принадлежность к правящей партии уже не имеет такого решающего значения.

      С.: – Нынешнее чиновничество унаследовало от помещиков любовь к безделью, многие из них лишь имитируют трудовую деятельность, а живут – как те баре и даже лучше. А трудящемуся человеку, особенно крестьянину, у нас всегда жилось скудно и трудно.

      Р.: – Из чего можно сделать вывод, что это зависит не от режима – царского, большевистского или нынешнего, а от наших установок, следствие факторов, уходящих глубоко в психологию. Всё дело в гигантском разломе, о котором говорил И. Бунин. Например, чем объяснить рост у начальников и директоров количества всевозможных заместителей, помощников, кураторов, консультантов. Это – показатель значимости руководителя. Чем меньше руководитель занимается делами сам, чем больше функций передаёт подчинённым, тем более солидным он кажется всем вокруг и самому себе. Проявляется его снобистское представление о том, что негоже высокому начальнику «опускаться» до конкретного труда.

      С.: – В 1991 году мы наивно думали, что, отвергнув коммунистическую идеологию, сразу встанем на правильный путь, начнём приводить народ к какому-то общему знаменателю. Надеялись, что в первую очередь будем избавляться от непомерно больших привилегий высшего чиновничьего аппарата. И чем попытка сделать равными стартовые возможности в итоге закончилась? Выпустили фантики под названием «Инвестиционный чек», в народе прозванные ваучерами, тут же их забрали так называемые чековые инвестиционные фонды, вместо них раздали акции – пустые бумажки, по которым издевательски сначала выплатили несколько копеек. И все мы очень быстро увидели, что разделение одного русского народа на два лишь усилилось, снова достигнув апогея в начале ХХI века. Одни неслыханно разбогатели, а другие опустились в жуткую нищету.

      Р.: – В 90-х годах были ликвидированы символы и ритуалы коммунизма, и то не все. Но привычки людей, стереотипы поведения преодолеть не так-то просто, а быстро – и вовсе невозможно. С. Валянский и Д. Калюжный в книге «Понять Россию умом» напоминают, что русское общество имеет малый объём прибавочного продукта, и «после вычета того, что нужно производителю и его семье, он может отдать на нужды государства существенно меньше, чем граждане стран с меньшими издержками. Из этого следует, что аппарат управления на Руси должен быть существенно меньше, чем в других странах, либо норма его содержания должна быть другой. А у нас аппарат управления растёт, как на дрожжах, и обеспечение управленцы требуют, как во всём мире», – делают вывод авторы.