.

я исправлю это упущение! – сказала леди, притормозила и дала болтуну такого пинка, что тот ласточкой пропорхал пару метров и при приземлении сорвал кожу с ладоней.

      Это послужило остальным сигналом: с Госпожой шутки плохи! Молчание – не только золото, но еще и долгия лета.

      В двух кварталах от бегущих, небо озарилось всполохами ледяного света, на которые никто из обычных людей не обратил внимания.

      – Если бы кое-кто не отвлекал меня, мы были бы уже на месте! – Астарта зло обвела свою команду глазами.

      Кот от страха чуть не свалился с плеча колдуна, вцепившись в рубаху так сильно, что на человеческом плече выступили капельки крови.

      Гомункулы запыхались. На них жалко было смотреть.

      – Граждане недоноски! – по возможности торжественнее изрекла командирша. – Есть ли желание исправить свои кармические грехи?

      – Таки нету. – осторожно буркнул первый гном.

      – Нам нельзя в рай. – вздохнул второй, тот которого Астарта пнула, и, протягивая ладони с ранами на общее обозрение, вздохнул. – Над нами святые потешаться будут. Стигматами обзываться станут.

      Остальные благоразумно промолчали.

      – Ну, вот как с вами тысячелетние царства строить? – засмеялась предводительница. – Осторожнее: впереди скользкие ступени.

      Однако, предупреждение запоздало. Один за другим гомункулы взбегали по ступеням, нелепо взмахивали руками, падали и болезненно охали.

      В отличие от людей, приличная нечисть, и, тем более, сотворенные из пробирки существа, никогда не матерятся без повода на глазах у высших демонов. Стукнут, бывало молотком по пальцу, заверещат от боли, а потом философски заметят: «Оконфузился малость». Вот и все их ругательства.

      Сейчас, падая и поднимаясь, гомункулы сосредоточенно сопели, но ни одно проклятие не вырвалось из детских уст.

      Астарта, с вершины своего положения, с верхней ступени, оглянулась на свою армию и покачала головой:

      – Чую, у вашего демиурга руки из попы растут.

      – Не спорим. – заявил первый поднявшийся. – Но нам-то от этого не легче.

      – Гришкины инкарнации всегда злыми были! – буркнул второй.

      – Ломать – не строить. – третий держался за глаз. – Убивать всяко легче, чем жизнь подарить.

      – Чего на творца бочку катите? Вот не порешили бы нас в людском обличии, так и сгинули бы после смерти, а так нам даровано новое бытие. Ироды вы, а не собратья во грехе! – возмутился четвертый.

      – Мы чтим отца нашего. – подвел итог пятый. – И мать вашу – тоже. Но дай нам судьба шанс вырваться из колдовского плена, ужо мы всё припомним! Отольются богам наши слезки!

      – Как вы их, вообще, выносите, досточтимый? – Астарта изящным жестом откинула прядь волос, обращаясь к колдуну.

      – Только вашими молитвами. – фыркнул книжник.

      Тем временем взбодрившаяся толпа продолжила свои бега.

      Впереди показалась группа