Моя необычная обычная жизнь. Ракитин Кирилл

на пользу. Уж извини, но я как мать думаю в первую очередь о своей дочери. Я вижу, как Даша доверят тебе, а это многого стоит, поверь. Её прежде нередко обижали из-за её открытости, и она научилась хорошо считывать людей. Разбираться в них. Она тебе доверяет, и это для меня серьёзный аргумент. И я знаю, КАК вы купались! – её лицо и голос вмиг стали строгими, – Вы, молодой человек, держите свои руки и дальше под таким же контролем. Ну и за другими приглядите.

      – Это не будет проблемой, Анастасия Марковна, обещаю.

      – Верю. Точнее, доверяю. Да я и сама не слепая; я же вижу как вы общаетесь с Дашей, как вы «подхватываете» друг друга, ваши невербальные знаки. Да хотя бы то платье, в котором сегодня была Даша. Дарья рассказала тебе?

      Я кивнул.

      – У вас уже даже свой язык появился, – развела руками Дашина мама. – Наверное, так и взрослеют дети… – внезапно в её голосе послышались печальные и даже горькие нотки.

      Я протянул руку и дотронулся до её руки

      – Я обещаю, Анастасия Марковна. Я обещаю.

      И добавил чуток спокойствия на нужную волну.

      Анастасия Марковна накрыла мою руку своей, и чуть помолчав сказала:

      – Я разрешаю тебе, Кирилл, заплатить за билеты для Даши.

      ––

      Я встал, слегка поклонился и крикнул:

      – Дарья Михайловна! Да заходите уже. Право слово, не красит Вас подслушивать под дверью!

      Дверь немедленно открылась, впуская Дашу, которая сердито буркнула:

      – Ничего я не подслушивала. Я только что пришла. Просто вы так кричите…

      – Даша! – ахнула её мама, – неужели ТЫ ПОДСЛУШИВАЛА?! Кто тебя этому научил?

      Даша сделала "poker face", и вместо ответа, якобы незаметно, указала пальцем на меня.

      И довольно улыбнулась.

      Глава 14

      Последующие дни ничего сверхординарного не происходило; мы почти каждый день встречались с Дашей. Ещё два раза ездили купаться за город, несколько раз сходили в кино. При этом то я, то Даша громко просили дать нам «места для поцелуев», вызывая некоторую оторопь у присутствующих, и практически всегда устные комментарии в свой адрес.

      Нас это смешило, и мы постоянно придумывали новые способы эпатировать окружающих.

      Вообще-то, для подростков того времени такое поведение было не совсем типично. Легко рассуждая на темы любовных перипетий, скажем литературных персонажей, или даже их авторов, любой подросток отчего-то впадал в оцепенение или напротив – экзальтацию, как только речь заходила о нём самом. Сказать кому-то «ты мне нравишься» было для него тяжелее, чем прыгнуть с десятиметровой вышки в бассейне, а уж заявить публично о своих чувствах – так и вовсе немыслимо.

      Проще умереть.

      Я, в силу известных обстоятельств, несмотря на гормональную бурю своего возраста, изжил эту подростковую рефлексию давно. А Даша, то ли в силу занятий актёрством, то ли по характеру своему, но составила мне вполне достойную в этом плане компанию.

      Даша вообще предпочитала решать все проблемы методом «клин клином». Например,