Закогтить феникса. Мстислава Черная

посылает. Я знаю, что многие совершенствующиеся из людей часто переходят на подножный корм, как презренные травоядные. Якобы, лишь ягоды и коренья позволят очистить тело и взойти на Небеса. Никогда этого не понимала. Что может быть лучше молодой курочки? Только цыплёнок феникса… Я сглатываю заполнившую рот слюну.

      О вкусной и полезной пище лучше пока не думать, только аппетит дразнить.

      Сжав и разжав пальцы, за ночь ставшие куда более послушными, я примеряюсь и развязываю примитивный узел, забираю бурдюк с водой и миску с рисом вместе с корзиной.

      – Ты что творишь, бестолочь?!

      Пфф!

      Богатею. Обзавожусь имуществом. Корзинка, циновка и мешочек с талисманами воды лучше, чем просто циновка и талисманы. Помимо корзины, в моём хозяйстве прибавились фляжка, миска и палочки для еды. Бочку не считаю, потому что слишком громоздкая, неудобно тащить.

      На всякий случай я ухватываюсь за верёвку и дёргаю, добавив к рывку каплю ци.

      Отшельник явно сильнее, я помню, как он каменюку ворочал, но реакция старческая, ум слабоват. Держать верёвку крепче он не догадался, и я сматываю добычу.

      – Ты что делаешь?!

      А разве не ясно?

      – Граблю, – честно отвечаю я.

      И принимаюсь за завтрак, а то рис остынет. Я не бессмертная, и мне еда нужна, особенно этому телу.

      – Совсем спятила?

      С таким же успехом он может запустить лису в курятник и начать лекцию о праве собственности.

      – Мне нужна корзинка, чтобы собрать снежные лотосы, – охотно разъясняю я, хотя с набитым ртом получается не слишком внятно.

      Я слышу, как старик сопит, и я его понимаю. На его месте я бы тоже пыхтела от бессилия. Сквозь толщу потолка пещеры он меня не достанет. Для полётов он явно слабоват, помню, какую рожу он скорчил, чтобы всего-то валун подвинуть. Ворочить камень туда-сюда ради корзинки слишком затратно.

      А наказать за нахальство и неподчинение надо.

      И должна признать, он находить изящное решение:

      – Вот и прекрасно, девушка Сян. Твоё наказание продлится, пока не принесёшь снежный лотос, – напоследок сердито фыркнув, старик уходит.

      Я спокойно доедаю рис, блаженно щурюсь – порция маленькая, зато я успела съесть тёплой.

      Следующие сутки я медитирую, гоняю по каналам всё те же крохи ци и постепенно восстанавливаю контроль над мередианами, но каналы как были зверски перекручены, так и остаются. Нечего и думать о нагрузке. Попытка пропустить через себя большую каплю ци вместо маленькой вполне может оказаться фатальной.

      Ко мне возварщается чувство времени – из медитации я выхожу на рассвете.

      – Девушка Сян, ты добыла снежный лотос? – раздаётся над головой.

      – Нет ещё, учитель. Я в поисках.

      Меня коробит от того, что я называю старика учителем, но обращаться к нему в моём положении следует вежливо. Впрочем, отшельник никогда не признавал меня настоящей ученицей и чай я ему в традиционной церемонии не подавала.

      Опять я?! Опять я путаю себя и её?

      – Я