Инь-Ян. Равиль Нагимович Бикбаев

открытое окно на первом этаже. Упорно сопя и по товарищески помогая друг другу влезли в комнату. Торт был помят, бутылки целы, одежда перемазана мелом. Осторожно осмотрелись, а куда это мы влезли? Как сейчас помню, что это была не освещенная бытовая комната и из сумрака тихий женский голос спросил:

      – Дакота, это ты? В гости? – и сразу дал практичный совет, – Пашенька иди прямо по коридору, по лестнице на второй этаж, наш номер – двести тринадцатый.

      – Ильичева, ты? – обернувшись на голос, спросил Пашка. Я и Олег обернулись вместе с ним.

      Девушка стояла у стены комнаты и в полутьме казалась очень, ну просто очень хорошенькой. Впрочем рассмотреть ее лучше мешал сумрак и выпитая водка.

      – Что Пашенька соскучился? – негромко поинтересовалась Ильичева. Оглядела нас и понизив голос прошептала:

      – Быстрее идите, а то комендант скоро обход начнет.

      Вняв совету мы вслед за ней буквально пронеслись по коридору, взлетели вверх по лестнице, и чувствуя трепет сердца и сладко-томительное волнение ниже пояса остановились у двери комнаты.

      Девушка открыла дверь своим ключом. Мы вошли. Сели за стол. Выставили водку, хорошее вино и дрянной мятый маргаринный торт. Ильичева пригласила двух подружек. То что Ильичева оказалась Пашкиной троюродной сестрой и при ярком электрическом свете оказалась не такой уж и хорошенькой, мой затуманенный разум совсем не смутило. Торт был разрезан, вино откупорено, водка разлита. Мы мигом приготовились к быстрой выпивке и вечной любви.

      Рядом со мной за столом сидела очень миленькая девушка ее так и звали: Мила. Девушка, как выяснилось в разговоре, была чуть старше меня, училась на третьем курсе и хотела стать педиатром. Олег пристроился к Наташе Ильичевой, Пашка все подливал вино второй приглашенной девушке – Лене.

      Цели были обозначены и распределены, пора приступать к атаке. Высокий здоровенный, русоволосый Олег со стаканом водки в руке торжественно обещал девушкам защиту и спокойный сон, на время его пребывания в армии. Я в свою очередь гарантировал им, что мы готовы хранить их девичью честь от всех иноземных захватчиков. Субтильный Пашка обнимаясь с Леной ничего не обещал и не гарантировал, ему было не до этого.

      Комнатушка была маленькой, Пашка с Леной сидели рядышком на кровати. Я устроился на старенькой расшатанной табуретке, остальные восседали на канцелярских стульях.

      Чуток отхлебнув винца из своих стаканов, Мила и Наташа пожелали нам удачной службы и счастливого возвращения домой. Тут я почувствовав, что время идет, а дело стоит во всех смыслах этого слова, мигом признаюсь Милочке в вечной любви, перед уходом в вечность нескромно прошу аванса, и пытаюсь доказать, что дело со словом у меня не расходится. От перехода к делу звезды искрами вспыхнули в моих мутноватых глазах. Это Милочка звезданула меня кулачком в переносицу, когда я пытался прижаться к ее высокой и нежной груди. Из носа закапала кровь, меня затошнило, выпитая водка полезла