В одно касание. Стефани Арчер

когда солнце уже почти садится, я паркуюсь у дома в пригороде Северного Ванкувера. На пассажирском сиденье валяется пакет с греческой едой. Сегодня команда организовала неформальный ужин, якобы чтобы помочь освоиться новичкам, но я проигнорировал приглашение. На заднем сиденье с радостным любопытством машет хвостом Дейзи. Я тяжело вздыхаю.

      Я просто не могу поверить, что предложил Пиппе переехать ко мне. Но теперь, когда она будет сидеть с собакой, у меня освободится больше времени для заботы о маме.

      Дейзи вытягивает вперед шею, кладет голову мне на плечо, принюхивается, и я подозрительно на нее кошусь. У меня возникает странное чувство.

      Мне что… начинает нравиться эта собака? Я хмуро гляжу на нее, а она высовывает язык и машет хвостом. Я фыркаю.

      – Пойдем. – Я выхожу из машины, выпускаю Дейзи и иду к дому.

      Дом скромный – крепкий средний класс. Я хотел купить маме что-нибудь побольше, когда перешел на профессиональный уровень, но она отказалась. Сказала, что не хочет уезжать из района, где прожила много лет. Что ей нравятся соседи и она не хочет заводить новых друзей.

      Подойдя к дому, я замечаю какое-то движение на крыше, и мое сердце замирает.

      Мама в плотных садовых перчатках стоит наверху. Весело улыбается и машет мне рукой.

      – Привет, дорогой!

      У меня кровь шумит в ушах. Ей нельзя там быть. В голове сразу возникает куча картинок, как у нее случается паническая атака на крыше, она поскальзывается, падает и ее голова разбивается об асфальт.

      – Что ты там делаешь? – спрашиваю я. Дейзи лает на маму, размахивая хвостом.

      Мама улыбается еще шире.

      – Чищу водостоки.

      – Спускайся. Сейчас же, – говорю я своим самым строгим голосом. – Уже темнеет.

      – Я все прекрасно вижу. Тем более я уже почти закончила, – хихикает она и кидается в меня ворохом листьев. Они падают к моим ногам, а Дейзи скачет и пытается ухватить их зубами.

      – Джейми, дорогой? Чья это собака?

      Вскинув бровь, я смотрю на Дейзи, которая уселась на пыльный тротуар и возит по нему хвостом. Я невольно усмехаюсь, когда вижу ее округлившиеся глаза. Она думает, что получит угощение.

      Может, в глубине души мне действительно нравится эта собака.

      – Моя, – отвечаю я. – Я завел собаку.

      Мать с сияющим лицом хлопает в ладоши.

      – Правда? Ох, Джейми, это же прекрасно! Это как раз то, что тебе нужно!

      – Можешь, пожалуйста, спуститься? – Я нервничаю, когда вижу ее так высоко на крыше. – Я найму кого-нибудь, чтобы этим заняться.

      – Хватит относиться ко мне как к ребенку. Я вполне способна жить самостоятельно.

      Во мне растет раздражение. Раздражение и еще что-то гораздо более злое. Меня бесит, что она притворяется, будто все отлично, хотя это неправда. И так было всегда. Мы ни разу не обсуждали ее депрессию или тревожные состояния, пока я был подростком. Мы так ни разу и не говорили о прошлогодней аварии. Я оглядываю ее гараж. Машину недавно починили, и я не знаю, садилась ли она за руль. Ей запрещено это делать без посторонней помощи.

      Она подвозила