Под лаской плюшевого пледа…. Марина Цветаева

      7

      Ростком серебряным

      Рванулся ввысь.

      Чтоб не узрел его

      Зевес —

      Молись!

      При первом шелесте

      Страшись и стой.

      Ревнивы к прелести

      Они мужской.

      Звериной челюсти

      Страшней – их зов.

      Ревниво к прелести

      Гнездо богов.

      Цветами, лаврами

      Заманят ввысь.

      Чтоб не избрал его

      Зевес —

      Молись!

      Все небо в грохоте

      Орлиных крыл.

      Всей грудью грохайся —

      Чтоб не сокрыл.

      В орлином грохоте

      – О клюв! О кровь! —

      Ягненок крохотный

      Повис – Любовь…

      Простоволосая,

      Всей грудью – ниц…

      Чтоб не вознес его

      Зевес —

      Молись!

29 июня 1921

      8

      Я знаю, я знаю,

      Что прелесть земная,

      Что эта резная,

      Прелестная чаша —

      Не более наша,

      Чем воздух,

      Чем звезды,

      Чем гнезда,

      Повисшие в зорях.

      Я знаю, я знаю,

      Кто чаше – хозяин!

      Но легкую ногу вперед – башней

      В орлиную высь!

      И крылом – чашу

      От грозных и розовых уст —

      Бога!

30 июня 1921

      Хвала Афродите

      1

      Блаженны дочерей твоих, Земля,

      Бросавшие для боя и для бега.

      Блаженны в Елисейские поля

      Вступившие, не обольстившись негой.

      Так лавр растет, – жестоколист и трезв,

      Лавр-летописец, горячитель боя.

      – Содружества заоблачный отвес

      Не променяю на юдоль любови.

17 октября 1921

      2

      Уже богов – не те уже щедроты

      На берегах – не той уже реки.

      В широкие закатные ворота

      Венерины, летите, голубки!

      Я ж на песках похолодевших лежа,

      В день отойду, в котором нет числа…

      Как змей на старую взирает кожу —

      Я молодость свою переросла.

17 октября 1921

      3

      Тщетно, в ветвях заповедных кроясь,

      Нежная стая твоя гремит.

      Сластолюбивый роняю пояс,

      Многолюбивый роняю мирт.

      Тяжкоразящей стрелой тупою

      Освободил меня твой же сын.

      – Так о престол моего покоя,

      Пеннорожденная, пеной сгинь!

18 октября 1921

      4

      Сколько их, сколько их ест из рук,

      Белых и сизых!

      Целые царства воркуют вкруг

      Уст твоих, Низость!

      Не переводится смертный пот

      В золоте кубка.

      И полководец гривастый льнет

      Белой голубкой.

      Каждое облако в час дурной —

      Грудью круглится.

      В каждом цветке неповинном – твой

      Лик, Дьяволица!

      Бренная пена, морская соль…

      В пене и в муке —

      Повиноваться тебе доколь,

      Камень