Дети Божии. Мэри Дориа Расселл

и автоматически поправила волосы Селестины, пытаясь придать капризному недовольному ребенку презентабельный вид.

      Итак, сражение заранее проиграно.

      – Моя дочь намеревается выйти за вас замуж, дон Эмилио.

      – Я надену свое белое платьице с именами, – проинформировала его Селестина. – Тогда оно навсегда станет моим. И вы тоже, – добавила она, подумав. – Навсегда.

      Заметив болезненное выражение, мгновенно пробежавшее по лицу матери, Сандос сел на нижнюю ступеньку лестницы так, чтобы глаза его оказались на одном уровне с лицом девочки. Облачко кудрявых волос вспыхнуло ореолом под лучами светившего за дверью солнца.

      – Донна Селестина, я польщен вашим предложением. Однако вынужден указать, что я очень пожилой джентльмен, – с истинно герцогским достоинством поведал он ребенку. – Боюсь, что я не могу стать достойной парой столь юной и прекрасной леди.

      Девочка подозрительно посмотрела на Сандоса:

      – Что это значит?

      – Это значит, carissima, что ты получила отказ, – усталым голосом произнесла Джина, объяснявшая все это своему ребенку сотню раз только сегодня утром.

      – Я слишком стар для тебя, cari, – печальным тоном подтвердил Сандос.

      – А сколько тебе лет?

      – Скоро мне исполнится восемьдесят лет, – сказал он. Джина рассмеялась… Он посмотрел на нее: лицо серьезное, глаза сияющие.

      – А сколько это будет на пальцах? – спросила Селестина. И, показав четыре собственных пальца, произнесла: – А мне вот сколько.

      Сандос поднял вверх обе ладони. И неспешно открыл и закрыл их восемь раз, повторяя десятки для ребенка под жужжание сервомоторчиков.

      – Это много пальцев, – заявила впечатленная количеством Селестина.

      – Действительно, cara. Много. Целая куча.

      Селестина принялась обдумывать факт, наматывая прядку волос на нежные пальчики, на маленьких запястьях ее еще оставались последние следы младенческих складок.

      – Но тебе все равно положена морская свинка, – решила она наконец.

      Сандос рассмеялся с неподдельным теплом, однако посмотрел на Джину Джулиани с явной нерешительностью и слегка качнул головой.

      – O, но вы окажете мне огромную любезность, дон Эмилио! – принялась уговаривать его Джина, смущенная и решительная, ибо отец-генерал одобрил идею Селестины подарить Сандосу свинку под тем соусом, что уход за животным может оказаться для него некой физической и эмоциональной терапией. К тому же… – У нас дома уже три штуки. Все наше семейство уже переполнено этими созданиями, с тех пор как моя невестка принесла домой первую из магазина. Кармелла не поняла, что зверушка уже беременна.

      – По правде сказать, синьора, я не способен содержать или кормить живое существо… – Он умолк. «Классическая ошибка!» – подумал он, вспоминая совет, данный Джорджем Эдвардсом Джимии Куинну на его свадьбе: никогда не предоставляй женщине аргументы, которые можно оспорить. Говори «нет», или готовься к поражению.

      – Мы принесли с собой клетку, –