Готамерон. Том II. Право на сталь. Андрей Цепляев

дремучие заросли.

      Только к вечеру лес поредел. Стена деревьев расступилась, открыв их взору заросшее лисохвостом поле. Здесь было светло и тихо, как на пастбищах у моста. Пройдя вперед через море травы, они нашли внизу за утесами холмистую долину, покрытую ковром выжженных солнцем трав. Каменистые склоны и песчаные насыпи с трех сторон отгораживали ее от остального мира.

      Заметив неподалеку горный ключ, Верф решил устроить привал. Спустившись вниз, они выбрали место на опушке рядом с утесами, откуда тонкой струйкой стекал водопад. Вдоволь напившись, Гримбальд рухнул на землю. Разложил на камнях еду и откупорил бутыль с грушовкой. Скитания по буреломам и змеиным оврагам чуть не свели его с ума. Другое дело Верф. В своей легкой полуробе с баской выше колен парень даже не вспотел.

      Преломив мясной пирог с керевелем, Гримбальд передал кусок товарищу, но тот отказался, узнав, что внутри мясо волка. Грушовку он тоже отверг, утолив жажду водой из родника.

      Пока они ели, Верф рассказал ему о проблемах, свалившихся на голову Кассии. Гримбальд даже есть перестал, а когда прислушник описал встречу воровки с усопшей сестрой, чуть не выплюнул кусок пережеванного пирога. Он до сих пор помнил те годы, когда в их лесных игрищах принимала участие крошка Белль. Каждый любил эту странную девочку по-своему. Фергус часто таскал малышку в корзине на спине. Грог называл ее «болтушкой», потешаясь над привычкой разговаривать с воздухом. Верф учил орудовать дубинкой. Кассия была привязана к ней сильнее всех, почти как мать к ребенку. О том, что она пережила, когда на нее набросился скелет младшей сестры, можно было только гадать.

      – Проклятая нежить! – сквозь зубы прошептал Гримбальд, ударив кулаком по земле. Ожившие мертвецы терзали Гамелан тысячи лет. Люди давно к ним привыкли. Многие даже подшучивали над скелетами и зомби, бродившими в глуши по ночам, но лишь до тех пор, пока не сталкивались с каким-нибудь особенным мертвецом, который много значил для них при жизни.

      – Проклятый Ниргал, ты хотел сказать, – поправил Верф, пережевывая постную лепешку. – Наш общий враг наслал на мир эту чуму. В «Алом сатуте» Теомана сказано, что нежить занимает четвертое место среди главных проклятий Эктоферума.

      – Не знаю, что там сказано у твоего Теомана, но для меня нежить всегда была на первом месте.

      Верф отвернулся и стал смотреть на бегущую воду, плескавшуюся за каменными берегами родника.

      – Странно это все, – раздался его тихий голос. – Похоже, за последние дни мы все успели пообжиматься с мертвецами.

      – Мы связанны друг с другом. То, что произошло с одним, не может не отразиться на других, – заключил Гримбальд, вспомнив встречу с Вулхартом на руднике, и добавил: – У тебя-то, что могло случиться? Где ты мог встретить нежить?

      – А мне интересно, что случилось у тебя, – ответил Верф, и снова повернулся, посмотрев ему в глаза. – Расскажи лучше, как ты стал мужчиной… второй раз.

      – Откуда ты знаешь?

      – Фергус