Хроники Кайдарии. Дурная кровь. Андрей Плотник

заснув вампиром. Служба безопасности знала о подобных случаях и, судя по всему, оперативно с ними разбиралась – единственным способом, каким только умела. Это проливало некоторый свет на то, почему службисты за мной охотились, но все же ничуть не проясняло причину произошедших со мною метаморфозов.

      На перекрестке Гаут-штрассе и проспекта Патриотов я увидел, как целый отряд полиции зачищает ветхую многоэтажку, населенную людьми. Причина облавы так и осталась мне не ведома. Людей выволакивали на улицу и забивали дубинками на глазах у радостно улюлюкающих прохожих. Я увидел, как пожилую женщину вышвырнули из окна пятого этажа, и она рухнула на тротуар подобно кулю, туго набитому мокрыми тряпками. Пришлось обойти это место стороной, пробираясь темными подворотнями и тесными, похожими на колодцы дворами, в которых лаяли цепные псы и царила топкая, словно бы пристающая к глазам тьма.

      Привалившись к холодной стене, я простоял некоторое время, пытаясь усмирить выпрыгивающее из груди сердце. А когда решил двигаться дальше, отчетливо понял, что не могу больше сделать ни шагу. Ноги налились свинцом, голова отказывалась соображать. Осмотревшись, я разглядел в углу двора, окольцованного бетоном глухих стен, кучу какого-то хлама – старых ящиков, мешковины, брезента и размокших картонных коробок. Повинуясь инстинкту, я забрался в эту кучу подобно дикому зверю и замер, скорчившись на шероховатых досках. Тьма схлопнулась вокруг меня, и я будто бы ослеп. Это новое, необоримое чувство беспомощности вызвало во мне панику. И как только люди умудряются всю жизнь мириться с нелепыми ограничениями их несовершенных организмов? Отныне мне предстояло познать все их беды на собственной шкуре, и эта мысль повергла меня в такое отчаяние, какого я не знал никогда прежде. Когти голода беспощадно раздирали живот, пока я лежал без движения, слушая эхо ночного города, его пульс, его дыхание. Незаметно для самого себя я погрузился в зыбкий сон. Перед тем, как окончательно утонуть во мраке дремоты, мысленный взор явил мне картину уютного двухэтажного домика с белеными стенами, возвышающегося на макушке зеленого крутобокого холма. Родовое гнездо Шварцбергов во Фьоркхавене… В моем теперешнем состоянии добраться туда было бы ничуть не проще, чем до луны.

      Утром меня ожидал сюрприз весьма приятного свойства – я не окоченел и не умер во сне, что само по себе уже было неплохо, да к тому же натруженные конечности слегка отдохнули и дурман в голове рассеялся. Голод, разумеется, продолжал жестоко терзать мое нутро, но, по крайней мере, я снова мог двигаться. Необходимо было как можно скорее добыть еду.

      С рассветом на город опустилась белесая пелена тумана, так что, выбравшись из берлоги и выйдя на Гаут-штрассе, я обнаружил, что все прохожие обратились в серые призрачные тени. Лично меня подобное обстоятельство вполне устраивало. Ноги сами понесли меня в сторону гетто. Через полтора часа я достиг высокой стены из красного кирпича, на которой висела табличка с кривым