Невеста на замену. Алиса Климова

нотками голос пробирал до дрожи. Щурясь, я сильнее прижала к груди одеяло. Сердце колотилось, язык прилип к нёбу.

      – Я… Это ошибка! – Я подскочила с постели, едва не запутавшись в одеяле.

      Он смерил меня взглядом, губы изогнулись.

      – Н-да? – Оставил чемодан и пошёл ко мне. – Какая интересная ошибка…

      Аня

      Мужчина остановился в метре от меня. Кто он, я поняла сразу. Ярослав Смолов, которого тут, по словам Миры, не должно было быть ни при каких обстоятельствах.

      – Я сейчас уйду. – Я попыталась обойти его.

      Он преградил мне путь.

      – Уйдёшь ты, когда мы разберёмся, что за чертовщина происходит!

      В голове вертелось множество мыслей, но вразумительного ничего не придумывалось. Дурацкий организм! До утреннего кофе я никогда ничего не соображала, а сейчас ум так и вовсе ушёл в отставку! Спать хотелось жутко. Рассвет только-только занимался. Сколько сейчас времени, учитывая, что на календаре июнь, а мы в Сочи?! Он что, рехнулся – прикатывать посреди ночи?!

      Я переводила взгляд с предмета на предмет, судорожно соображая, что бы наплести.

      – Я просто… Я вчера сильно задержалась и… В общем, я уже ухожу, – сказала и, подтянув повыше одеяло, схватила с угла постели брошенную вчера футболку.

      И тут из-под кровати появилась Лялька. Сонно жмурясь, она потянулась. Попробовала поточить крохотные коготки о ковёр.

      – Мяу! – пискнула, посмотрев на Ярослава, и пошла к нему.

      Смолов бросил взгляд на малышку. Хоть глаз я его не видела, гнев почувствовала кожей. Вернувшись к двери, он захлопнул её, окончательно отрезав мне путь к отступлению. Снова посмотрел на Ляльку, и губы его искривились. Я снова увидела своё отражение в стёклах очков.

      Сняв пиджак, Смолов бросил его на диван. Расстегнул браслет часов и положил их на столик. С каждой секундой я напрягалась всё сильнее.

      Интуиция подсказывала, что я влипла. Одна из девочек говорила, что у него пунктик на животных (он их не переносит), вторая – что он и к людям не лучше относится, а третья – что он та ещё сволочь. Но все склонялись к одному: лишний раз на Ярослава Смолова лучше не нарываться, ничем хорошим это не кончится. А я стояла в его гостинице, в его номере почти голая, и рядом не было никого, кроме котёнка, помещавшегося у меня на ладони.

      – Мне нужно одеться, – сказала я раздражённо, сгребла остатки своих вещей и пошла к двери.

      Внезапно Ярослав развернулся, схватил меня и толкнул обратно к постели. Я едва не вскрикнула от неожиданности. У него что, глаза на затылке?!

      – Я сказал, что ты никуда не пойдёшь, пока мы не выясним, кто ты такая и что тут делаешь, – сказал он с угрожающим спокойствием, нависая надо мной.

      Я толкнула его.

      – Пропустите меня! Я не буду с вами разговаривать, пока не оденусь!

      Он схватил меня за локоть.

      – Ты ничего не путаешь? – Голос зазвучал вкрадчиво, в стёклах так и мелькало моё отражение.

      – Нет!

      До безумия хотелось сдёрнуть с этого надменного засранца очки. Я сдержалась. Что-то