Похвали меня. Юрий Табашников

хорошо тебе, амиго. Много у тебя есть такого, что очень не хватает нам. Синтезаторы пищи, облучатели роста, промышленные Принторы и мобы. Мы о таком богатстве и мечтать не смеем. У нас нет ничего, вот и становится людей всё меньше и меньше… – по едва заметным, почти неуловимым ноткам грусти и печали в голосе генерала, Лука понял, что в убежище опять что-то произошло.

      – Что случилось, амиго? – напрямик спросил он генерала. За долгие годы общения, уцелевшие люди, разделённые огромным пространством, успели отбросить в сторону многие условности.

      – Заметно?

      – Ещё как…

      – Недавно послали наверх три группы. Экипировали и вооружили, как могли. Назад вернулась всего одна. И то, почти ничего не принесли с поверхности. Говорят, наверху стало намного хуже, чем было раньше. Исчезли птицы, не осталось зверей – все и всё стало мёртвым и в то же время… живым. Кругом кордоны и заставы мертвяков, просто так никуда не пройдёшь, всюду нужно прорываться с боем. Наша Цитадель на данный момент находится в плотном кольце, сквозь которое скоро будет невозможно пройти.

      – Мне очень жаль, амиго…

      – Мы недооценили их, друг. Наши посты теперь даже внутри пещеры постоянно атакуют, они придумывают всё новые и новые способы проникнуть под землю. Как угодно, но безмозглыми этих тварей назвать нельзя.

      – Да, это так… У меня давно то же самое. Они прогрессируют, по-своему развиваются.

      – Теперь я верю тебе, брат. Я давно хотел спросить тебя, амиго… Сколько нас осталось? Людей, здесь, на Земле? К тебе же поступают сигналы, ты ведёшь учёт… Ты мне как-то говорил, что всё записываешь…

      Лука на мгновение засомневался. Готов ли недавно переживший горечь потерь человек с уставшими, слезившимися глазами услышать всю правду? Может, она лишит его последних сил? Недовольно мотнув головой, техник всё же решил, что хотя бы частью информации, известной ему, он просто обязан поделиться.

      – Всего осталось, из известных мне, двенадцать Цитаделей.

      – Двенадцать?!

      – Двенадцать, – ровным и спокойным голосом подтвердил Лука.

      – Но ещё год назад было больше сотни…

      – Так и было, – как можно мягче произнёс последний марсианский техник, – а теперь осталось двенадцать.

      – Что остальными? Хотя…

      – Не знаю, Диего, что случилось со всеми. Понимаешь, эпидемия ведь коснулась не только одних людей, а в одиночестве практически нет шансов уцелеть ни у одного вида…

      – Я знаю, – буркнул генерал и обречённо опустил голову.

      – Во многих случаях роковым стало проникновение в помещения москитов.

      – Москитов, Лука? Обыкновенных комаров? Кто бы мог подумать! Хорошо, что у нас, в горах, они не водятся!

      – Так же не было их и на Марсе. Службы соответственные в своё время постарались. А вот во время одного из сеансов с недавно замолчавшим убежищем, мне показали такую изменившуюся нежить. Представь себе вдвое, а то и втрое больше обычной, раздутая, отталкивающая форма. И живёт уже не только одни сутки.