Сокол. Джулия Кертисс

я ощущала, как привыкаю к этому сорванцу. Мысли о том, что, возможно, он не так уж плох, начали пробиваться сквозь упрямство и предвзятости. Его уверенность, умение поддерживать разговор и легкая игривость притягивали меня. В его глазах сверкала та искорка, которую трудно игнорировать. Каждый раз, когда он смеялся, моя грудь наполнялась теплом, и я понимала, что его компания больше не кажется мне такой неприятной.

      Должно быть, это просто результат нашего близкого общения. Но, тем не менее, внутри росло желание понять его лучше, узнать, что скрывается за этой весёлой маской.

      Надо быть осторожной.

      Время близилось к 10 вечера. Мы уже давно закончили работу над проектом, но расходиться почему-то не хотелось. Мы с Максом болтали обо всем. Начиная с кринжовых историй из детства и заканчивая философскими вопросами. Парень допивал свой последний бокал кофе, рассматривая мою комнату так, будто мы находимся в Третьяковке.

      – Слушай, на самом деле, – начал Соколов, – этот шкаф вообще сюда не вписывается.

      – Чего? Он замечательный!

      – Да ну?

      – Единственное, что я поменяла бы, это покрасила стены, – я поднялась с кровати, – и может быть купила большой рабочий стол. Вот сюда.

      – Зачем он тебе?

      – Хочу.

      – Это не ответ.

      – Как хочу, так и отвечаю.

      Макс поставил кружку на стол, одолел кровать и вышел в коридор.

      – Что насчет кухни?

      – Господи, с ней-то что не так? – Я последовала за парнем.

      – Она желтая.

      – Цвет счастья вообще-то.

      – Нет. Цвет счастья это оранжевый. Пятитысячные купюры видела? Вот это счастье.

      – Так, молодой человек, вам уже давно пора идти к себе, – я вытолкнула Макса с кухни в коридор, – время позднее, завтра на пары рано.

      – Я надеялся остаться на ночь.

      – Валите вы, сударь, домой. Вас там ждут наверняка. Какая-нибудь Барби.

      – Ты ревнуешь? – Соколов развернулся ко мне передом.

      – Я не ревную. Почему я вообще должна это делать?

      – Валерия Витвицкая умеет ревновать, – Макс посмеялся, – Она не злое создание, вышедшее из самого ада. Поверить не могу.

      – Да иди ты к черту.

      – Посмотри, как бы мы хорошо смотрелись, – Макс развернул меня к зеркалу, что стояло в коридоре, – Ангел и демон.

      – Скорее, Леди и Бродяга, – я посмеялась.

      – Это кто такие?

      – Дома узнаешь, иди уже отсюда.

      – А тапочки?

      – Снимай, я тебе их не отдам.

      – Жаль, каждый раз обувая их, я бы вспоминал о тебе, – Макс передал мне домашнюю обувь.

      – Тем более!

      – До встречи, Птенчик. Если буду нужен или будет не с кем поговорить, звони, – Соколов послал мне воздушный поцелуй и скрылся из виду.

      – Не в этой жизни, – ответила я.

      Заперев дверь на все замки, я отключила свет на кухне и прикрыла окно. Работаем, как ниндзя. Дойдя до машины, Макс остановился и взглянул в мое окно.