Моя осенняя ягода. Инга Леровая

а не она.

      – Там, это, Марина будет, – замялся Иван Павлович. – Пытается наши квоты перехватить. Во все двери стучится.

      – Не получится у нее. Для этого надо хотя бы фирму зарегистрировать. Языком только.

      – Она всем говорит, что вы с ней на пару будете работать. Прикрывается твоим авторитетом. Под тебя могут дать.

      – Я ей уже два раза отказала. За это можешь не переживать. Поставщикам скажу, что остаюсь работать в "Прагматике". Что-то еще?

      – Яков тоже поедет. С всеми познакомиться. Представишь его. И вообще.

      – Иван Павлович, на семинар вы меня специально послали? Чтобы Есенин на меня посмотрел?

      – Так вышло, – стушевался директор.

      Как вышло, Есении стало ясно. Элементарно, Ватсон. Не очень приятно, что за твоей спиной заговоры плетутся, но на директора Есения не обиделась. Действовал из лучших побуждений. Хотя, кроме него, никто не мог рассказать Якову, как Марина наскакивает на Есению на работе и старается выставить ее в невыгодном свете. Рассказал, а дальше дело техники. Яков любого убедит в два счета в том, что ему нужно. Щелкнул пальцами и в дамках.

      – Почему Яков Сергеевич нормальным образом не разведется? Что за игры? Взрослые же люди. С деньгами.

      – Да там есть сложности кое-какие.

      – Какие? – настойчиво поинтересовалась Есения.

      – Сложные. Яков человек слова. Вот и попался.

      – Сложные сложности. Понятно, – секретов ей открывать не собирались.

      Смутило Есению не это. Она сама была человеком слова, неужели тоже попадется? Бывшие мужья вовсю пользовались ее обязательностью. В отличие от многих людей, желающих внедрить правильные привычки, Есения пыталась воспитывать в себе пофигизм. Получалось плохо. Не умела Есения опаздывать, подводить и не сдерживать обещания. Уродилась такая. Родители за голову хватались, когда она им выговаривала по утрам, что из-за них она опоздает в садик. В школе была старостой класса. В институте возглавляла студенческий совет. Всем нравилось, что Ягодиной можно поручить дело и забыть про него.

      Замуж вышла тоже по обязаловке. Сама себе слово дала в юности, что исполнится двадцать пять и выйдет. Однокурсник, которому помогала в учебе, прилип, дружили и после института, казался надежным парнем. Семейная жизнь сразу не задалась, но из чувства долга Есения терпела, воспитывала мужа. Продолжала за него делать отчеты, устроились на один завод, надеялась, что однажды вложенное вернется. Муж стал начальником отдела, благодаря идеальной отчетности и через неделю попросил ее уволиться. Неловко ему было иметь жену всего лишь рядового инженера.

      Есения ушла. С завода и от мужа. Выучилась на управленца. Пришла работать в международный проект. На одной из конференций познакомилась со вторым мужем. И опять не разглядела за своей обязательностью, что муж как флюгер. Или как лоза. Если рядом существовала подпорка, он был способен результаты выдавать. А стоило отойти, отвлечься, заняться своей карьерой,